Юлия Владимировна Остапенко
Книги автора: Юлия Владимировна Остапенко
Что-то неладно в мире «меча и магии».
В Даланае, стране славных воинов, смелых князей и всезнающих волхвов, жители таинственного острова Салхан страдают от древнего проклятия – и не избыть его, покуда не явится на остров таинственный пришелец из иных…
Что-то неладно в мире «меча и магии».
В Даланае, стране славных воинов, смелых князей и всезнающих волхвов, жители таинственного острова Салхан страдают от древнего проклятия – и не избыть его, покуда не явится на остров таинственный пришелец из иных…
Продолжение романа «Арвендейл. Нечистая кровь»!
Прошло пять лет после воцарения Яннема в Митриле. Брайс служит при нем Старшим Лордом-советником. Между братьями в целом царит согласие. Вместе они проводят в королевстве реформы, направленные на смягче…
Продолжение романа «Арвендейл. Нечистая кровь»!
Прошло пять лет после воцарения Яннема в Митриле. Брайс служит при нем Старшим Лордом-советником. Между братьями в целом царит согласие. Вместе они проводят в королевстве реформы, направленные на смягче…
Смена властителя Империи людей произошла внезапно. Карлит II, предшественник императора Эонтея, был еще в самом соку, когда неизвестная лихорадка свела его в могилу за несколько дней. Что же случилось с могущественнейшим из королей? Имел ли отношение…
Смена властителя Империи людей произошла внезапно. Карлит II, предшественник императора Эонтея, был еще в самом соку, когда неизвестная лихорадка свела его в могилу за несколько дней. Что же случилось с могущественнейшим из королей? Имел ли отношение…
«Я хочу рассказать вам об одном человеке. Мы довольно неплохо знакомы. Впрочем, не думаю, что я когда-нибудь знал его по-настоящему. Полагаю, его никто не знал по-настоящему. Его зовут Двейт Мак-Лендон…»
«Я хочу рассказать вам об одном человеке. Мы довольно неплохо знакомы. Впрочем, не думаю, что я когда-нибудь знал его по-настоящему. Полагаю, его никто не знал по-настоящему. Его зовут Двейт Мак-Лендон…»
Вашему вниманию предлагаем постапокалиптический рассказ.
Вашему вниманию предлагаем постапокалиптический рассказ.
«Мы знали, что идём умирать. Ну, не уверен насчёт других – а я знал совершенно точно. Понял это, уже когда увидел снимки поверхности этой проклятой планетки. У неё даже названия не было – только номер в общем реестре небесных тел, F-4191. Не знаю, бы…
«Мы знали, что идём умирать. Ну, не уверен насчёт других – а я знал совершенно точно. Понял это, уже когда увидел снимки поверхности этой проклятой планетки. У неё даже названия не было – только номер в общем реестре небесных тел, F-4191. Не знаю, бы…
«Надрывный, почти яростный окрик будто плетью хлестнул по ушам.
– Хельга! Ты ещё здесь?!
– Что… – он стала оборачиваться, хотя сердце уже рванулось к горлу, почуяв, угадав.
– Едут! Там!..»
«Надрывный, почти яростный окрик будто плетью хлестнул по ушам.
– Хельга! Ты ещё здесь?!
– Что… – он стала оборачиваться, хотя сердце уже рванулось к горлу, почуяв, угадав.
– Едут! Там!..»
«– Готов?
– Готов.
Паузы перед ответом не было, и я с лёгким сердцем нажал на курок. Странно, я даже не предполагал, что это окажется так просто. Выстрел прозвучал почти неслышно. Я стрелял через прозрачную пластиковую перегородку, и всё равно Артемь…
«– Готов?
– Готов.
Паузы перед ответом не было, и я с лёгким сердцем нажал на курок. Странно, я даже не предполагал, что это окажется так просто. Выстрел прозвучал почти неслышно. Я стрелял через прозрачную пластиковую перегородку, и всё равно Артемь…
«Декабрьская ночь темна, и в ней нет ничего, кроме снега. Может, когда-то было что-то ещё, но вряд ли кто упомнит, что именно. По крайней мере, об этом не думаешь, глядя, как лохматые сизые хлопья беззвучно бьются снаружи о стекло. В такие ночи не хо…
«Декабрьская ночь темна, и в ней нет ничего, кроме снега. Может, когда-то было что-то ещё, но вряд ли кто упомнит, что именно. По крайней мере, об этом не думаешь, глядя, как лохматые сизые хлопья беззвучно бьются снаружи о стекло. В такие ночи не хо…
«– Мне жаль, – сказал Джон. – Я… я не думал, что… это так. Мне правда очень жаль.
Она ответила:
– Я знаю…»
«– Мне жаль, – сказал Джон. – Я… я не думал, что… это так. Мне правда очень жаль.
Она ответила:
– Я знаю…»
«– Никогда не входи в эту комнату.
– Как в старой сказке, да?
– Да, – сказала ты и посмотрела на меня – внимательно, выжидающе – будто хотела удостовериться, что я правильно понял…»
«– Никогда не входи в эту комнату.
– Как в старой сказке, да?
– Да, – сказала ты и посмотрела на меня – внимательно, выжидающе – будто хотела удостовериться, что я правильно понял…»
«– Возьмите на Марс. На воды. Там такие чудесные целебные источники. Лечат самые невообразимые расстройства психики. Даже на уровне физиопаталогии.
Клай курил и думал: „Какие, на хрен, источники на Марсе?“…»
«– Возьмите на Марс. На воды. Там такие чудесные целебные источники. Лечат самые невообразимые расстройства психики. Даже на уровне физиопаталогии.
Клай курил и думал: „Какие, на хрен, источники на Марсе?“…»
«Падение казалось долгим – словно он рухнул с крепостной стены; или нет – в колодец, узкий, сырой и тёмный, и, падая, бился плечами и грудью о выступающие камни. Достигнув дна, Мэдок почувствовал боль – новую вспышку, ярко-оранжевую. Он хрипло вздохн…
«Падение казалось долгим – словно он рухнул с крепостной стены; или нет – в колодец, узкий, сырой и тёмный, и, падая, бился плечами и грудью о выступающие камни. Достигнув дна, Мэдок почувствовал боль – новую вспышку, ярко-оранжевую. Он хрипло вздохн…
«…И был дым, и было пламя, и был грохот, и разверзлась земля, и небо изрыгало молнии, и понял Егор, что последний литр вчера был лишним. В этой мысли он укрепился, когда обнаружил себя стоящим в неком не поддающемся внятному описанию помещении, в цен…
«…И был дым, и было пламя, и был грохот, и разверзлась земля, и небо изрыгало молнии, и понял Егор, что последний литр вчера был лишним. В этой мысли он укрепился, когда обнаружил себя стоящим в неком не поддающемся внятному описанию помещении, в цен…
«– Милорд, мы должны уходить, – сказал Седдерик.
Ты развернулся и ударил его. Наотмашь, латной рукавицей по лицу.
Седдерик угрюмо сплюнул выбитый зуб и повторил:
– Должны, милорд…»
«– Милорд, мы должны уходить, – сказал Седдерик.
Ты развернулся и ударил его. Наотмашь, латной рукавицей по лицу.
Седдерик угрюмо сплюнул выбитый зуб и повторил:
– Должны, милорд…»
«На сей раз это были гарпии, и их оказалось шестеро. Взрослая, правда, только одна, остальные птенцы – мать вывела своих дочерей на первую охоту. Что ж, первая охота станет для них и последней – так часто случается в долине, и для гарпий, и для людей…
«На сей раз это были гарпии, и их оказалось шестеро. Взрослая, правда, только одна, остальные птенцы – мать вывела своих дочерей на первую охоту. Что ж, первая охота станет для них и последней – так часто случается в долине, и для гарпий, и для людей…
«Жизнь нас ничему не учит; так говорят, но какая же это глупость.
Сегодня очень чистое небо. Надо сказать, редкость для этих мест: ни облачка, не говоря уж о тучах. Солнца, впрочем, тоже нет, но как раз это неудивительно. Здесь его никогда не бывает……
«Жизнь нас ничему не учит; так говорят, но какая же это глупость.
Сегодня очень чистое небо. Надо сказать, редкость для этих мест: ни облачка, не говоря уж о тучах. Солнца, впрочем, тоже нет, но как раз это неудивительно. Здесь его никогда не бывает……
«Из ямы пахло страхом.
Ветки, топорщившиеся вокруг чёрного провала, пялились в небо. Надломы казались свежими: кто-то свалился вниз совсем недавно. К счастью для Дарта – потому что сейчас, осторожно осматривая развёрстую пасть ловушки, он думал, что …
«Из ямы пахло страхом.
Ветки, топорщившиеся вокруг чёрного провала, пялились в небо. Надломы казались свежими: кто-то свалился вниз совсем недавно. К счастью для Дарта – потому что сейчас, осторожно осматривая развёрстую пасть ловушки, он думал, что …
«– Отец, но всё же, кто эти люди?
– Белые люди из Кайро. Я уже говорил тебе.
– Говорил, но я не понимаю, что это значит.
– Они тоже не понимают, сын…»
«– Отец, но всё же, кто эти люди?
– Белые люди из Кайро. Я уже говорил тебе.
– Говорил, но я не понимаю, что это значит.
– Они тоже не понимают, сын…»
«– Не нравятся мне эти пуговицы.
– А? – переспросил я. – Что?
– Пуговицы, – повторил карниолец и ткнул в означенные предметы пальцами. Сразу во все шесть. Я чуть-чуть полюбовался гибкостью его суставов и сказал, с трудом пряча тоску:
– Чего не нравят…
«– Не нравятся мне эти пуговицы.
– А? – переспросил я. – Что?
– Пуговицы, – повторил карниолец и ткнул в означенные предметы пальцами. Сразу во все шесть. Я чуть-чуть полюбовался гибкостью его суставов и сказал, с трудом пряча тоску:
– Чего не нравят…