Железный Хромец

Выехали еще до света. Направление решили взять на юго-восток, вдоль по течению Мургаба, в этих местах, по словам Мубарек-бека, было легче скрыться и от чагатайской погони, и от подлого внимания Али-бека.

– А мелкие шайки разбойников не посмеют на вас напасть. – Этими словами и завершено было прощание.

Двигались с максимальной осторожностью. Двое нукеров постоянно скакали впереди отряда, двое сзади, двое по правую руку, дабы предупредить о нападении со стороны песков.

План эмиров на ближайшее будущее был столь же прост, сколь и неопределен. Решено было навербовать как можно больше сторонников среди местных лихих людей. Все они, как правило, ненавидели чагатаев и их правление, потому что были вытеснены в здешние бесприютные полупустынные местности из благодатного Мавераннахра именно ими. И особенно ненавидим был сам Ильяс-Ходжа, употребивший много сил для того, чтобы навести в Междуречье порядок. А что может быть отвратительнее для прирожденного разбойника, чем твердый порядок?

Эмиры рассчитывали на то, что за последний год они стали довольно известными людьми по обе стороны Каракумов, и мелкие вожди предпочтут встать под их знамя, чтобы избавиться от риска мелкого разбойного промысла. Названые братья понимали, что затеваемое дело может занять времени много или даже очень много, и были готовы к этому. Собрать по человеку войско так же трудно, как по крупице составить казну.

Они ехали, беседуя о малозначительных мелочах и не подозревали, что всеведущая и неутомимая судьба уже приготовила им новое испытание. На старости лет Тимур скажет, что обременительно быть любимцем судьбы даже в том случае, если она споспешествует тебе, не говоря уж о том, если она тебя невзлюбила.

– Смотри, – сказал Хуссейн, указывая плеткой вперед и влево от маршрута их движения.

Вечерело, но одиноко стоящий на берегу реки дом был виден отчетливо. Довольно большой дом. Интересно, обитаемый ли? Тимур повернулся к Байсункару:

– Проверь.

Тот поскакал к безмолвному строению, поднимая копытами небольшие фонтанчики пыли.

– Неплохое место для ночлега, – заметил Хуссейн.

– Сейчас мы это выясним.

Через некоторое время Тимуров нукер подал сигнал, что все в порядке, никакой опасности не обнаружено.

Дом, как выяснилось, принадлежал рыбаку, очень старому, совершенно немощному таджику. Сети его давно пересохли и рассыпались, и кормился он теперь тем, что принимал путников на ночь, превратив свое жилище в некое подобие караван-сарая. Две его дочери, которые тоже уже дожили до седых волос, зажгли глиняные светильники и подали гостям вяленое мясо и сухие лепешки. Держались они очень приниженно и угодливо.

Тимур приказал двум молодым туркменам, присоединившимся к нему подвигов ради, идти охранять лошадей. Сменить их должны были Байсункар с товарищем, потому что вторая стража самая трудная и, чтобы бороться с предутренним сном, необходимы и опыт и закалка.

Поели почти в полном молчании, старик хозяин, как это было принято, сидел с гостями за столом. В отличие от других караван-сарайщиков он оказался совершенно нелюбопытен, тихо потягивал чай и время от времени вытирал слезящиеся глаза. Впрочем, молчаливость хозяина нисколько не расстроила путешественников, ибо ничто так не утомляет, как бесконечные расспросы празднолюбопытствующих.

В конце трапезы Хуссейн сам задал старику вопрос, спросив, нет ли в окрестностях каких-нибудь разбойников и если есть, то кто они такие и откуда явились.

Старик ответил не сразу, пошамкал губами, вытер нежданную слезу.

– Много разных людей. Не интересуюсь.

– Тебе что, все равно, кто ночует под твоим кровом?

– Аллах приводит, Аллах уводит.

Хуссейн махнул рукой – продолжать беседу не имело никакого смысла.

– Будем укладываться, – сказал Тимур.

Услышав эти слова, одна из престарелых дочек хозяина появилась из темноты с явным намерением погасить светильник.

Эмир остановил ее жестом:

– Погоди. Мы будем спать при свете.

Хозяева удивились такой прихоти, но безропотно подчинились.

Перед тем как лечь спать, Тимур решил обойти посты, Хуссейн вышел с ним вместе.

Было прохладно, в темном воздухе отчетливо рисовался выдыхаемый устами пар. Окружающий мир был отнюдь не бесшумен. Мелкая насекомо-песчаная жизнь вершилась вокруг одинокого караван-сарая. Где-то на пределе слуха стоял шум Мургаба, а может быть, Тимуру только казалось, что он его слышит. И, конечно, звездный шатер… Не будем здесь затевать его описание, чтобы в этом описании не сгинуть. Не то что страницы, не то что главы целой книги не хватит, чтобы выразить то впечатление, которое производит на человеческую душу величественный бесшумный свод. Чтобы не застыть навеки под воздействием этого завораживающего видения, Тимур обратился к мелким, но насущным вещам. Проверил, как несут службу молодые туркмены. Замечательно несли. Молодые глаза были вытаращены в непроницаемую для взгляда темноту, руки до боли в суставах сжимали древки копий.

Хуссейн спросил у них, помнят ли они, как следует кричать в случае опасности. Они продемонстрировали, что помнят. В четверть силы, но и этого было достаточно, чтобы из дома выскочили несколько человек с обнаженными саблями.

Можно было укладываться.

Тимур заснул сразу, и ему снова приснилась его бабушка. Причем в очень странном обличье: с острогой и сетью, переброшенной через плечо. Она идет быстрым шагом, маленький Тимур еле успевает за ней. Он знает, что бабушка ведет его к заводи, где будет учить тому, как следует при помощи остроги ловить рыбу. С одной стороны, он рад, что кто-то наконец взялся его обучить этому искусству. С другой стороны, он прекрасно понимает, что не бабушкино это дело – бегать с острогой по колено в воде. И вообще какой-то слишком уж крупной выглядит его бабушка и шагает так быстро, как никогда ходить не умела. Надо бы ее окликнуть, думает маленький Тимур и вдруг понимает, что он боится это сделать. Заводь уже близко. Сеть волочится по земле, острога покачивается в крепкой руке. Вот они уже стоят на берегу, бабушка медленно поворачивает к маленькому Тимуру краснобородое лицо и… кричит, как молодой убиваемый туркмен.

Тимур первым вскочил на ноги. Условный крик возле коновязи повторился. Вернее, начал повторяться и тут же захлебнулся в крови перерезанного горла.

Эмир хотел подать команду своим людям к подъему, но в этом не было надобности – все уже стояли на ногах и вытаскивали из ножен клинки.

По шуму, доносившемуся снаружи, можно было заключить, что таджикский караван-сарай окружен большим конным отрядом. Топот, крики.

– Туркмены, – сказал Хуссейн, вытирая потную ладонь о халат.

– Собака Али-бек нас отыскал, – прорычал Байсункар.

В этот момент ветхие двери, выводившие наружу, были разнесены в щепы, открылось впечатляющее зрелище: толпа людей с копьями, саблями и факелами в руках. Было светло, как в час ярко-кровавого заката.

– Эй, вы! – раздался мощный голос. – Я Курбан Дарваза, вы слышали обо мне. Я справедливый человек. Бросайте оружие, проявите благоразумие. Доверьтесь честному и справедливому суду Курбана Дарвазы.

– Мы не совершили никакого преступления, почему ты смеешь говорить о суде?! – крикнул Хуссейн.

– Вы пришли в мои земли, где я и эмир, и кади, и мулла. И только мне решать, по повелению Аллаха вы находитесь здесь или по наущению черного его врага.

– А если мы не бросим оружия?

В ответ раздался хохот.

– Что тогда спрашиваешь меня?

В следующее мгновение три или четыре стрелы просвистели над головами эмиров и их нукеров и с тугим звуком впились в стену у них за спиной.

– Они перестреляют нас, как уток, – сказал Байсункар.

Ощущение своего полного бессилия сковало всех. Было понятно, что сдаваться ни в коем случае нельзя, приговор у предлагаемого суда мог быть один – петля за ухо и на перекладину над воротами.

– Думайте быстрее, ибо Аллах создал меня не только справедливым, но и нетерпеливым.

В подтверждение намерений всесильного Курбана над головами недавних заключенных просвистела еще одна стрела.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Бек (тюрк.) – господин, властитель; синоним арабского – эмир. Титул родоплеменной знати (феодалов-землевладельцев) в странах Средней Азии.

2

Токлуг Тимур – существуют разночтения в имени хана Кашгара и одновременно властителя Чагатайского улуса. Так, в энциклопедии «Британика» его зовут Туглак Тимур. В романе мы оставляем авторскую транскрипцию имени хана как более правильную и соответствующую историческим документам.

3

Мавераннахр – средневековое название страны, лежащей в междуречье Сырдарьи и Амударьи, с городами Самарканд, Бухара, Термез, Кеш (современное название последнего – Шахрисабз).

4

Страна Чет – после смерти великого завоевателя – Потрясателя Вселенной – Чингисхана его обширная империя была разделена согласно завещанию между сыновьями. Части этой огромной империи стали называться улусами. Так, существовал в Волжских и Каспийских степях улус старшего сына Чингисхана Джучи – впоследствии Золотая Орда. Второму сыну – Чагатаю достались земли бывшего Хорезмского государства (ныне территории Узбекистана, Туркмении, Киргизии и Таджикистана), которые стали называться улусом Чагатая, или Страной Чет.

5

Шейх (араб., букв. – старик) – титул правителей в арабских странах, глав религиозных мусульманских общин, старост деревень и селений в Средней Азии; в широком смысле – почтенный человек вообще.

6

Дервиши – мусульманские монахи. Странствующие дервиши занимаются знахарством, гаданием, заклинаниями.

7

Зикр (араб., букв. – созерцание) – ритуальное поминание Аллаха по особой формуле.

8

Наиб (араб., букв, – заместитель) – помощник, представитель духовного лица.

9

Фарасанг – персидская мера длины, около 5–6 километров.

10

Дувал – глинобитный забор, окружающий городской или сельский дом в Средней Азии.

11

Медресе – высшая мусульманская духовная школа.

12

Тумен – воинский отряд у монголов численностью десять тысяч человек, а также область, земля, удел, входящий в состав более крупной административно-территориальной единицы и выставляющий такое количество воинов.

13

Кумган – разновидность металлического кувшина с ручкой, носиком и крышкой для омовений.

14

Зиндан – тюрьма.

15

…по-чагатайски… – В основе чагатайского языка – древнеузбекский литературный язык.

16

…по-фарсидски… – Фарсидский язык (от Фарси – область в Персии, современный Иран) – литературный персидский язык, сложившийся в Х веке.

17

…компания шиитских дервишей. – Шииты и сунниты – мусульмане, приверженцы двух основных религиозных направлений в исламе. Сунниты наряду с Кораном признают «священное предание» – сунну. Шииты отвергают сунну и следуют другому «священному преданию» – ахбару, считая пророком Али – зятя Мухаммеда.

18

Дирхем – старинная арабская серебряная монета, или белый дирхем, в отличие от черного – медного дирхема. В Средней Азии чеканились и золотые дирхемы.

19

Дастархан – в широком смысле стол, пир, угощение.

20

Хуталлян – местность в междуречье Вахша и Пянджа, ныне это Курган-Тюбинская и Кулябская области Таджикистана.

21

Архалук – временное поселение пастухов овец, баранов.

22

Касыда – песня, баллада, сказание.

23

Дутар – среднеазиатский двухструнный музыкальный инструмент.

24

Караван-сарай – гостиница (постоялый двор) для проезжих торговых людей на дорогах и в городах Востока, Средней Азии, Закавказья.

25

Кади – судья.

26

Табориты (первая половина XV в.) – вооруженные отряды крестьян и горожан, ведшие борьбу с феодалами. Название произошло от города Табор в Чехии.

27

Али-бек Тшун-Гарбани в романе «Тимур», и Али-бек Джаны-Курбаны в романе «Тамерлан» – один и тот же человек. Разница в написании имени существует вследствие расхождения в этом вопросе первоисточников.

28

Мераб – чиновник, управлявший в городе или по всей стране (верховный мераб) каким-либо хозяйством. В данном романе – управляющий всеми каналами, прудами в Чагатайском улусе.

29

Щербет – фруктовый прохладительный напиток.

30

Марабуты (араб.) – аскеты, готовившие себя к войне за веру. Жили в особых укреплениях – рибатах. В Средние века составляли объединения, подобные суфийским братствам. Марабуты стали основателями династии Аль-Маравидов в Северной Африке и Испании.

31

Старец Горы – так называли вождя исмаилитов (религиозное течение у мусульман-шиитов) Хасана ибн ас-Саббаха. Исмаилиты захватили ряд крепостей в Иране и на Ближнем Востоке, и в самой неприступной из них – Аламут, построенной на вершине горы, обосновался ибн ас-Саббах. После его смерти в 1124 году его дело продолжили преемники, которые впоследствии объявили себя имамами и передавали власть уже по наследству. Против исмаилитов долго и безуспешно боролись самые различные государи мусульман, но их власть, основанная в основном на политическом терроре, продержалась до конца XIII века, когда монгольские властители разрушили последнюю крепость поборников веры Исмаила.

32

Ассасины – мистический орден в среде мусульманства, существовавший в XI–XIII веках в горах Персии и Ливана. Это была организация, наводившая ужас производимыми ею политическими убийствами на весь средневековый мир от Запада до Востока. Во главе ее стоял шах-аль-джабаль (так называемый «Старец Горы»). Ассасины имели жесткую иерархическую систему. В Средние века был весьма популярен сюжет о том, как какой-нибудь европеец оказывался в гостях у шах-аль-джабаля, и подчиненные Старца горы, фидаины, по мановению руки своего господина безропотно прыгали в бездонную пропасть.