Иван-Царевич для Снегурочки

«Нет-нет-нет, только не это!» – похолодев, взмолился Иван и ринулся вперед так быстро, как только мог. Тонкий лед, сковавший асфальт, сыграл с ним злую шутку. И вот уже ладони стесаны в кровь, Иван лежит на земле, а алый шарф, махнув на прощание, исчезает в желтом такси, и машина уносится в неизвестном направлении.

Нет, только не так! У его любви не может быть столь грустного финала. Иван выскочил на дорогу, прямо под колеса несущейся машине.

– Сдурел?! – заорал водитель, высунувшись из окна.

– Помогите мне догнать вон то такси! – Иван подскочил к машине, на ходу доставая бумажник. – Заплачу, сколько скажете.

– Отвали, мужик. – Водитель нажал на газ и уехал.

Иван в отчаянии обернулся – желтого такси пропал и след.

Вазы в кабинете не нашлось. Ивану Андреевичу на работе цветов не дарили, и ее саму он прежде букетами не баловал. Пришлось Полине бежать в бухгалтерию – главбух Алла Эдуардовна Поклонская славилась вредным характером и страстью к цветам. Даже в будни на ее столе всегда стоял свежий букетик. А уж по праздникам бухгалтерия была похожа на оранжерею и пестрела всеми возможными видами цветов, какие только можно купить в Москве. Алла Эдуардовна заранее объявляла сотрудникам свою волю – кто и какие цветы преподнесет ей на этот раз. Спорить никто не осмеливался, особенно после того, как охранник Василий посмел пренебречь желанием главбуха и принес обычные тюльпаны вместо экзотичных ирисов. Не захотелось ему, видите ли, искать их по всей Москве! Вот и пришлось ему потом бегать за оскорбленной Аллой Эдуардовной до конца марта, чтобы получить зарплату за февраль.

Главбух моментально выдала Полине вазу из своих царских запасов и ревниво поинтересовалась:

– Разве у тебя день рождения? По какому случаю цветы?

Алла Эдуардовна всегда нервничала, когда кому-то дарили цветы, а ей нет. Зная это, Полина предусмотрительно оставила розы в своей приемной, чтобы лишний раз не гневить главбуха.

– Просто так! – повторила Полина слова Ивана Андреевича и заторопилась на выход.

– А подарил-то кто? – Поклонская преградила дверь, требуя подробностей.

Не рассказывать же первой сплетнице офиса, что цветы Полине преподнес начальник. Вот уж пойдут тогда слухи гулять!

– Поклонник из Интернета, – пришлось соврать Полине.

Алла Эдуардовна неодобрительно сдвинула брови:

– Ты там осторожней с такими поклонниками. Одно дело – на работе знакомиться или с соседом по дому. А через Интернет – все равно что кота в мешке брать. Вдруг он маньяк какой окажется. Или того хуже – женатик! Ты первым делом паспорт проверь!

Полина поблагодарила Поклонскую за заботу и особенно за ценный совет, клятвенно заверила, что вазу будет беречь пуще зеницы ока и вернулась к себе.

Белые розы на столе источали аромат счастья и мечты, а Иван Царевич еще не вернулся. И куда это он так внезапно сорвался с полпути? Так торопился, как будто это был вопрос жизни и смерти.

Полина бережно поставила букет в вазу. Вода выплеснулась через край. Так же переполняла сердце Полины радость, которой ей очень хотелось с кем-нибудь поделиться. Одной рукой она набрала на мобильном номер сестры, другой схватила тряпку и вытерла брызги со стола.

– Значит, на обед позвал и цветы подарил? – деловито перебила Клара Полину. – Какие?

– Очень красивые! – счастливо выдохнула та, любуясь розами. Никто никогда не дарил ей столь изумительных цветов. Впрочем, и ромашки, подари их Иван Царевич, показались бы Полине прекраснее самых редких орхидей. А уж розы были само совершенство.

– Я про цвет спрашиваю, – усмехнулась Клара. – Красные, как страсть?

– Белые, как фата невесты, – мечтательно улыбнулась Полина и, спохватившись, бросила взгляд на дверь. Только бы Иван Андреевич не услышал! А то подумает, что она спит и видит, как бы его на себе женить.

– Белые – это хорошо, – одобрила Клара. – Белые – это обещание.

– Он еще про Новый год меня расспрашивал, как я его отмечаю. Как думаешь, это что-то значит? – с надеждой спросила Полина у своей многоопытной в амурных делах сестры.

– Думаю, не сегодня завтра он побежит покупать кольцо в ювелирный, – самым серьезным тоном объявила Клара.

– Тебе лишь бы смеяться! А хотя знаешь… – Полина так и затрепетала от внезапной догадки. – Мы с ним как раз с обеда возвращались, а он вдруг развернулся и куда-то побежал. Мне сказал его не ждать. А в той стороне как раз ювелирный находится…

Заслышав голоса в коридоре, Полина торопливо простилась с сестрой и с лучезарной улыбкой поднялась навстречу Ивану Царевичу. Она, конечно, была благоразумной девушкой, но порой принимала шутки сестры за чистую монету. Тем более что ей чрезвычайно хотелось верить, что Иван Андреевич рано или поздно на ней женится. Чем раньше, конечно, тем лучше. Это только сказки долго сказываются, а дело-то сделать – и пяти минут хватит. Ведь разглядел же ее Иван Царевич, на обед пригласил, цветы подарил. Такими темпами к концу рабочего дня он и до предложения может дозреть! Полина уже готова была ответить «Согласна!», но Иван Андреевич, даже не взглянув на нее, быстро пересек приемную и хлопнул дверью. Полина только успела заметить, что вид у него на редкость встревоженный.

Что с ним? Она его чем-то расстроила? Он на что-то обиделся? Полина в замешательстве застыла. Спустя долгий, мучительный миг дверь открылась, и Иван Царевич коротко бросил:

– Полина, кофе приготовьте.

– Конечно, Иван Андреич! – расцвела Полина. И ничего он не обиделся, наверное, просто устал или замерз. Но ее волшебный кофе это мигом исправит!

Когда незнакомка в огненно-алом шарфе упорхнула в такси, Иван решил, что жизнь его кончена. Вот оно – счастье, поманило крылом, приоткрыло дверь в сказку, а потом захлопнуло перед самым носом, звонко щелкнув по носу. Мол, размечтался, Иван-дурак! Ищи-свищи теперь ветра в поле. Ни имени, ни адреса. Только в сердце теперь полыхает огонь до небес, и ничем его не потушишь, не уймешь. А перед глазами так и стоит она – желанная, единственная. Успеть бы сохранить ее образ, запечатлеть каждую черточку… Когда-то он неплохо рисовал и, пока была жива мама, даже посещал художественную школу, но отцу хотелось, чтобы сын рос не художником, а мужчиной. И Ваня пошел в студию самбо, а мольберт с красками совсем забросил, и даже желания не возникало снова взять в руки карандаш и кисть. Но сейчас другое дело. Сфотографировать свою мечту Иван не успел, так хоть нарисовать можно попробовать.

Обратный путь до офиса он пролетел, как в сапогах-скороходах. В кабинете выхватил чистый лист из принтера, заточил карандаш, попросил Полину сделать кофе и склонился над столом. Карандаш начал свой волшебный танец, закружил сначала робко и несмело, потом все быстрей и уверенней, и на бумаге стали проступать дивные черты. Сияющий взгляд из-под пышного веера ресниц, прямой, чуть вздернутый нос, изящный овал лица в темном кружеве кудрей, полуоткрытые в улыбке, словно взывающие о поцелуях губы… Горячие и манящие, с мягкой горчинкой и долгим сладким послевкусием, как его любимый кофе арабика.

Вкрадчиво скрипнула дверь. В воздухе поплыл густой кофейный аромат, послышались легкие, танцующие шаги сказочной жар-птицы… Неужели? Он нарисовал ее, и она здесь. Боясь вздохнуть, Иван поднял глаза. Сквозь плывущую кофейную дымку он увидел сияющий взгляд из-под пышного веера ресниц, и сердце затопило невозможным счастьем. Один миг – и иллюзия развеялась, как чары волшебника.

– Ваш кофе. – Чашка опустилась на стол. Перед ним стояла Полина.

Иван едва сдержался, чтобы не застонать.

Она так торопилась сделать ему кофе. Кофемолка некстати сломалась, и пришлось вручную молоть его любимую арабику. А теперь Иван смотрел на нее чужим, ледяным взглядом. Как будто Полина его смертельно разочаровала. Как будто ее вообще здесь не должно быть. Как будто его околдовал злой чародей.

Полина поставила чашку на стол, увидела рисунок и сразу все поняла. Не чародей, чародейка. С буйной черной гривой кудрей, с высокими скулами кинозвезды и с колдовским взором Шамаханской царицы. Вот почему он бросил ее посреди улицы. Вот за кем помчался вслед… Полина вспомнила эффектную стройную брюнетку, которая шла им навстречу, в ярком алом шарфе, и потрясенно замерла.

А Иван, уже забыв о существовании Полины, продолжал рисовать королеву своего сердца – добавил непокорный завиток у виска, любовно очертил родинку на подбородке.

– Я не знала, что вы так хорошо рисуете. – Ее хрустальная мечта разбилась на миллиард осколков, но выдержки хватило – голос не дрогнул.

Иван поднял горящие глаза от портрета, удивившись, что Полина еще здесь, а затем с волнением влюбленного мальчишки спросил:

– Как думаете, можно найти человека по рисунку?

– Вы хотите найти эту женщину? Зачем? – На последнем слове голос ее предал, скатился в унизительную мольбу. Ее гордость с размаху упала в ноги Ивану и вопила: «Выбери меня! Умоляю!»

Но Иван не услышал. Иначе не сказал бы слов, которые с неумолимостью гильотины обрушились на Полину, озвучив приговор – беспощадный и не подлежащий обжалованию:

– Мне кажется, это моя судьба.

Еще несколько минут назад Полина парила от счастья и грезила о свадьбе. Еще несколько минут назад ей казалось, что они вдвоем с Иваном плыли на льдине по очнувшейся от зимнего сна реке, бок о бок, рука в руке. И вот налетели на беспощадный айсберг, который расколол их льдину надвое и разметал их по разным берегам. И то, что Иван коснулся ее руки, пригласил на обед и подарил букет белых роз, вдруг утратило всякое значение. Все ее козыри – ничто перед пиковой дамой, победно улыбавшейся с карандашного рисунка. «Он мой, – словно говорила она. – Он мой, и я его никогда не отпущу».

Полина умела проигрывать. Поэтому она лишь слегка покачнулась на каблуках, когда пробормотала:

– Я пойду. У меня там письмо… Неоконченное.

Быстрее к спасительной двери, только бы не разрыдаться у него на глазах. Последний шаг – и спасена!

– Полина! – Голос Ивана, беспощадный, как аркан, настиг ее уже на пороге.

– Да? – Она чуть повернула голову. Глаза уже предательски блестели, но голос еще повиновался.

– Организуйте мне встречу с частным детективом, который занимается поиском людей, – потребовал Иван Андреевич, не глядя на нее. – Как можно быстрее.

И карандаш снова затанцевал в его пальцах, влюбленно дорисовывая портрет незнакомки.

– Конечно, Иван Андреевич. Я все сделаю, – чуть слышно пробормотала Полина.

И не в силах больше вынести этой пытки, выскочила в коридор, закрыла за собой дверь и, прижавшись к ней спиной, сползла на пол.

Он будет искать ее. Если понадобится – всю жизнь. Сначала наймет детектива – пусть делом занимается профессионал. А если тот вернется ни с чем, Иван сам обойдет все окрестные дома, все дворы с портретом незнакомки.

Иван дорисовал последний штрих – шарф, концы которого трепетали, как крылья, – и отложил карандаш. Рисунок уступал оригиналу, но был вполне узнаваем.

– Иван Андреевич. – В кабинет вошла Полина. – Частный детектив может встретиться с вами вечером.

– Отлично! – повеселел Иван. – Назначь ему встречу через час в том ресторане, где мы сегодня обедали.

Иван попробовал заняться текущими делами, но все его мысли занимала незнакомка. Впервые за все время работы он не стал дожидаться окончания рабочего дня и сбежал пораньше, как мальчишка.

Полина ничем не выдала удивления. Лишь спросила, можно ли и ей уйти пораньше. Выглядела она неважно – шмыгала носом, похоже, простудилась.

Иван зацепился взглядом за букет белых роз на ее столе. Интересно, по какому поводу цветы? И только потом вспомнил, что он сам их Полине подарил. Казалось, с того момента прошел миллион лет. Воистину дураком он был, когда всерьез размышлял о том, не жениться ли на Полине! Хорошо, что Полина его замыслов не поняла и не успела записать себя в невесты, иначе как неловко сейчас было бы с ней объясняться. Еще лучше, что Полина в него не влюблена. Она совершенно спокойно отреагировала на рисунок и вмиг организовала ему встречу с частным детективом. Нет, его помощница в него точно не влюблена. И слава богу! Полина – идеальная помощница, и она варит лучший кофе на свете. Ему совсем не хотелось ее терять. А цветы – просто цветы, знак внимания к ценному сотруднику.

– Полина, спасибо за кофе. – Он благодарно улыбнулся ей на прощание. – И за все.

Иван вышел в коридор и покинул офис, радуясь, что все устроилось самым замечательным образом. Осталось только найти незнакомку. Если бы вдруг ему пришлось вернуться на рабочее место, он был бы чрезвычайно изумлен, увидев, что его идеальная помощница орошает слезами белые розы и горестно шмыгает носом – вовсе не от простуды.

– Я люблю его больше жизни, – взахлеб рыдала Полина на плече у Клары, пока Иван встречался с детективом. – А он не замечает!..

Дело происходило на кухне. В центре стола высилась хрустальная ваза с белыми розами, на краешке притулилась полупустая коробка с шоколадными пирожными, принесенными Кларой в качестве успокоительного. Хорошо, что мама с бабушкой утром уехали в санаторий и не могли видеть, как старшая сестра сочувственно гладила по голове младшую и бурно возмущалась:

– Да это же смешно – втрескаться в какую-то незнакомку! Да когда он успел? Он же тебе букет подарил, про Новый год спрашивал.

Полина громко всхлипнула, и ее плечи затряслись.

– Ладно-ладно, Полечка, не убивайся ты так. Скушай еще пироженку. – Клара подвинула к ней коробку.

– Меня сейчас стошнит! – с отвращением помотала головой Полина, отстранилась от сестры и с тоской уставилась на букет.

– А этот веник я бы на твоем месте сразу выбросила! Душу только травить! – Клара встала из-за стола и схватила букет, намереваясь избавить сестру от душевных мук.

– Не тронь! – вскричала Полина, как будто Клара собиралась лишить ее самого дорогого на свете.

– Ладно-ладно! – Клара даже руки подняла под прицелом гневных глаз сестры. – Только не нервничай.

– Может, это первый и последний букет, который мне Иван Царевич подарил, – с невыносимой тоской сказала Полина, и даже у Клары защемило сердце.

Вот ведь бестолочь этот Иван! И не царевич он вовсе, а самый натуральный дурак, раз такой любви не замечает. Ну чего ему надо? Полинка – вот она, рядом, только руку протяни. А незнакомка эта где? Может, он ее никогда и не встретит больше.

– Ничего, Поль, он поищет-поищет да успокоится. А ты рядом будь и жди своего часа.

– Он с детективом сейчас встречается, – сказала Полина. – Представляешь, у этого сыщика фамилия Носов. Он теперь носом землю рыть будет, чтобы найти эту королеву красоты. – Полина горестно всхлипнула.

– Ничего, мы тебя тоже не на помойке нашли. Ты у меня тоже королева, когда сопли по щекам не размазываешь.

Полина громко высморкалась в салфетку и уставилась на Клару красными глазами в кругах потекшей туши:

– Клар, скажи честно. Если бы я была героиней твоей книги, у меня был бы шанс на хеппи-энд? – И так как Клара молчала, Полина умоляюще добавила: – Хоть самый малюсенький?

Скептический взгляд Клары не обнадеживал.

– Могла хотя бы соврать! – Полина сунула в рот пирожное целиком и стала сердито жевать. – Шештра наживается!

– Ну, если тебе от этого станет легче, то слушай… – Клара присела рядом на кухонный диван, обняла Полину и голосом сказочницы заговорила: – Помыкается-помыкается твой Иван Царевич, не найдет мечту свою заоблачную и поймет, что все это время был дураком, раз не замечал тебя. И будете вы жить долго и счастливо, и будет у вас трое детей – мальчик и две девочки.

Полина, проглотив пирожное, счастливо улыбнулась:

– Правда? Мне тоже кажется, это вполне реальный вариант.

Клара скептически закатила глаза – благо мечтательная сестрица этого не заметила – и бурно заверила:

– Реальный, куда уж реальнее! Ты бы, Полечка, шла спать. Утро вечера мудренее.

Полина не стала спорить – она чувствовала себя совершенно измотанной, поэтому поблагодарила сестру за поддержку и отправилась почивать в свою одинокую девичью светлицу.

Стоило Полине выйти, как Клара схватилась за смартфон и набрала в поисковике фамилию частного детектива Носова.

В отличие от младшенькой сестры Клара не любила полагаться на случай и сказки предпочитала творить своими руками. А сейчас у нее как раз появилась идея, как помочь сестре.

Глава 2

Пятнадцать дней до Нового года

– Не представляю, чем могу быть вам полезен. Вы ведь женские романы пишете, а не детективы. – Носов сделал глоток эспрессо и иронично покосился на розовые обложки книг с именем Клары.

Ради счастья сестры писательница поднялась в несусветную рань – с детективом удалось договориться о встрече только на восемь утра. Разумеется, вставать пришлось в шесть – чтобы накрутить прямые медно-рыжие волосы в кудри и сделать макияж в стиле нюд, глядя на который даже самый проницательный сыщик не заподозрил бы, какими трудами он дался. Даже жаль, что Носов оказался самым обыкновенным неприметным типом – Клара бы в жизни не сделала его героем своего романа. Все в нем было скучным – средний для мужчины рост, среднее телосложение, мышино-русый цвет волос, невыразительные черты лица, пройдешь мимо в толпе – и не заметишь. Разве что глаза у сыщика хоть и серые, но цепкие и умные.

– Понимаете, Егор, – задушевно сказала Клара своим глубоким грудным голосом, который производил неизгладимое впечатление на мужчин. – У меня творческий кризис. Я чувствую, что моим книгам не хватает жизни, страсти. Наверняка в вашей практике встречались какие-то романтические истории о необыкновенной любви. Расскажите, умоляю! – И Клара взмахнула черными-пречерными, длинными-предлинными ресницами и с надеждой взглянула на сыщика.

Носов был прежде всего мужчиной, и между прочим мужчиной в разводе, а уже потом – сыщиком. А Клара была не только талантливой писательницей и эффектной женщиной, но и весьма одаренной соблазнительницей, поэтому колдовской взгляд ее голубых, как у сестры, глаз попал прямо в цель, и Носов вопреки принципам разоткровенничался:

– Что ж, вот вам история. Клиент ищет девушку, которую мельком увидел на улице. Имени не знает, ни одной зацепки нет. Нарисовал портрет от руки – и ищи ее как хочешь!

Кларе даже просить не пришлось, Носов сам выложил на стол портрет, нарисованный Иваном. Клара ревниво изучила соперницу сестры – хороша, бестия, не поспоришь. Впрочем, во взгляде влюбленного мужчины женщина всегда выглядит первой красавицей на свете. Посмотреть бы на нее беспристрастным взглядом – наверняка она окажется не столь безупречной. Наверняка она Полине в подметки не годится.

– Как романтично! – воскликнула Клара и недрогнувшей рукой пролила свой эспрессо прямо на портрет.

Обычно она пила капучино, но для борьбы с нарисованной соперницей Полины ей понадобились средства покрепче. Черный кофе без единой капельки молока безвозвратно поглотил образ темноволосой красавицы – будто ее никогда и не было.

Носов дернул щекой.

– Простите! – Клара покаянно прижала руку к сердцу. – Что же я наделала!

К ним подскочил официант с тряпкой наготове, скомкал испорченный портрет, бросил на поднос и мигом ликвидировал со столика все следы происшествия.

– Жаль оригинал, – хмуро заметил Носов, – заказчику он очень дорог.

Писательница триумфальным взглядом проводила официанта, едва удержавшись, чтобы не помахать рукой. Пока-пока, соперница! Иван еще благодарить ее будет, когда придет время вести Полину под венец, за то, что сестра невесты вовремя избавила его от пустых мечтаний.

– Хорошо, что я сделал копии. – И на глазах остолбеневшей Клары сыщик вытащил из портфеля целую кипу бумаг.

Непотопляемая соперница победно улыбалась ей с десятка портретов – издевалась, зараза!

– Какой вы предусмотрительный! – Клара одарила Носова убийственной улыбкой. – И как вы оцениваете шансы ее найти?

– Да никак! – обнадежил ее сыщик. – Я, конечно, с этим портретом обойду всю улицу, поспрашиваю в кафе, парикмахерских, у бабушек во дворах. Может, кто-то ее узнает.

Клара не могла бросить счастье сестры на самотек, поэтому применила еще один пленительный взгляд. Обычно она пользовалась им только в самых важных ситуациях: когда добивалась в издательстве повышения гонорара или просила редактора продлить срок сдачи рукописи.

– А можно я с вами? Такой сюжет! Целый роман можно написать.

Носов замешкался.

– Всегда мечтала посмотреть, как работают профессиональные детективы, – для надежности прибавила Клара с чарующей улыбкой.

– Ладно, – не устоял Носов, – пошли.

К своей работе сыщик подошел основательно. За следующие два часа они обошли все окрестные заведения и переговорили с кучей народа. Из затрапезной чебуречной с немытыми стеклами переходили в пафосный ресторан, где в прозрачных аквариумах чинно скользили тропические рыбы, гордые своей экзотической красотой, а охранники едва снизошли до разговора с детективом. Заглянули в палатку с шаурмой и в популярную сетевую кофейню.

– Не видел, – с огорчением объявил веселый грузин, оторвавшись от шаурмы и внимательно изучив портрет. – Такую гурию я бы запомнил.

– Не помню, – с ходу объявил шустрый официант, которого они отловили в кафе. – У нас столько народу бывает за день. Может, и заходила разок, да точно не из завсегдатаев.

Посетили они и три салона красоты – здесь Клара волновалась больше всего, как бы в эффектной брюнетке с рисунка не признали постоянную клиентку, через день зависающую в солярии и раз в месяц обновляющую цвет волос. Не признали, повезло!

Носов не пропустил даже эконом-парикмахерскую, полную пенсионерок, – хотя Кларе сразу было понятно, что шикарная девица, заморочившая голову Ивану Цареву, и порога ее не переступит. Однако сыщик времени зря не терял – опросил заодно и жизнерадостных бабулек, ожидающих своей очереди на стрижку. Бабульки оживились, водрузили на носы очки, пристально изучили портрет и вынесли вердикт:

– Не видали, сынок. Кто ж такая?

– Хотел бы я знать, – проворчал хмурый Носов, забирая портрет.

– Артистка, что ли? Или аферистка? – продолжили гудеть бабульки. – Точно аферистка. Вон глаза бесстыжие какие!

Клара была с ними совершенно согласна. А то все – красавица, красавица! Бабки дело говорят. И ей самой интуиция подсказывала, что новая встреча с незнакомкой Ивану счастья не принесет. Спасать его надо от пустых иллюзий! Для того она за Носовым и увязалась – сначала думала помешать поискам, но сыщик так профессионально оттеснил ее на задний план, выполняя свою работу, что Клара смирилась и просто наблюдала, готовая в любой момент вмешаться, если вдруг поиски увенчаются успехом. Уж она-то не допустит второй встречи Ивана с бесстыжей аферисткой! А Полина и Иван ей потом на своей свадьбе спасибо скажут!

Вместе с Носовым Клара обошла и магазины – два супермаркета, французскую пекарню, кулинарию, молочную лавку, хозяйственный и детский. Нигде портрет не опознали, хотя писательница была бы несказанно рада, если бы они встретили искомую девицу в детском отделе с коляской орущих близнецов. Но, увы, жизнь – не роман, надежды не оправдались.

– Судя по всему, девушка не из местных, – подвел итог поисков Носов, выходя из магазина. – Каким-то случайным ветром ее сюда занесло. Может, больше и не появится.

Клара с трудом скрыла свою радость. Вот и прекрасно, если незнакомка больше никогда не возникнет на пути Ивана!

– И что теперь, заканчиваем искать? – уточнила она. Ноги гудели от ходьбы на каблуках, да и компания детектива ей начала надоедать. Вернуться бы скорей за письменный стол, открыть крышку ноутбука и нырнуть в роман! Арсений ее уже заждался.

– Надо еще жилые дома обойти, – не собирался сдаваться сыщик. – Может, она к кому в гости приезжала.

– Все? – ужаснулась писательница, примерно представив, сколько жилых домов в районе поисков.

– На все жизни не хватит. Заглянем в несколько – вдруг, повезет. У вас тогда появится новый сюжет для книги. – Носов неожиданно зорко взглянул на нее.

И Клара поспешила соврать:

– Хорошо бы!

Она понятия не имела, что будет делать, если детектив вдруг нападет на след незнакомки. Но что-нибудь она придумает! Писательница она или нет?

Они обошли несколько дворов все с тем же результатом.

– Нет, никогда ее не видела, – к счастью Полины и радости Клары, покачала головой молодая мама с коляской, которую неугомонный Носов настиг на детской площадке.

– Не встречали, – вторили ей другие мамаши.

– Здесь такая не живет, – строго сообщали бдительные консьержки. – И в гости ни к кому не приходила.

– Не знаем, – в один голос твердили старушки на лавочке.

– Последний двор – и все, – объявил сыщик к радости Клары, сворачивая под арку сталинского дома.

На детской площадке они застали волшебный момент рождения снеговика. Разрумянившиеся малыши в разноцветных курточках в нетерпении толпились у большого снежного шара. Две запыхавшиеся молодые мамы катили к нему снежный ком поменьше. В стороне, у забора детского сада под разлапистой елью неподвижно застыл грустный белый пес и наблюдал за чужим весельем.