Мой взвод, естественно, вместе со мной, был удостоен немалой чести. Нам было поручено представлять российские части спецназа ГРУ на международном форуме «Армия‐2017».

В принципе, как я понял, мы не должны были показывать свою собственную боевую подготовку. Если бы дело шло к этому, то я посчитал бы такую миссию очень почетной для взвода, тем не менее удивился бы тому факту, что по данному поводу не было проведено никаких отборов и проверок. Но мы, как нам подсказали отцы-командиры, должны были демонстрировать только сильные стороны российских средств ведения боевых действий, то есть оружие.

При этом потенциальные покупатели будут предупреждены о том, что мы сами знакомимся с этими вещицами только здесь и сейчас. Нам предстояло убедить их в том, что с такими новинками без проблем справится даже новобранец. Короче говоря, нас обязали провести сеанс очковтирательства, поскольку все мы салагами вовсе не были.

Я имел все основания считать, что с этим вполне справились бы простые солдаты из мотострелковых частей. У командования не было необходимости отрывать от занятий по боевой подготовке нас, опытных бойцов, всегда востребованных в любой горячей точке.

Можно было поступить и немного иначе – сразу поставить задачу мне. Тогда я выехал бы на форум в сопровождении одного или двух своих бойцов. Весь остальной личный состав взвода оставался бы на базе и продолжал бы спокойно заниматься боевой подготовкой под командованием моего заместителя.

Но кто-то необдуманно отдал приказ, и на мероприятие был отправлен весь взвод целиком. С волей высокого начальства подчиненные, как известно, не спорят.

Честно скажу, мне непонятно было, зачем всех нас с Кубани вытащили в Москву. Я вернулся оттуда только полтора месяца назад, после окончания первого из трех предполагаемых десятидневных курсов по экстремальному вождению автомобилей.

Мой парень должен был продемонстрировать на форуме возможности снайперской винтовки Чукавина. Это новое детище концерна «Калашников» по сути своей представляло собой дальнейшее развитие снайперской винтовки Драгунова, самой распространенной в войсках.

Сержант Сухогоров с удовольствием это сделал. Хотя мне снайпер признался в том, что ни за что не променял бы свою винтовку «Выхлоп» на новинку концерна «Калашников».

Я бы тоже не посоветовал ему это делать, потому что наличие «Выхлопа» в арсенале взвода меня, командира, очень даже устраивало. Эта мощная винтовка с интегрированным глушителем способна в боевой операции пробить стену дома, развалить кладку толщиной в два кирпича. В условиях гор ее пули, как орехи, раскалывают камни среднего размера, за которыми прячутся бандиты.

Еще лучше работает винтовка «Корд», которой вооружен второй снайпер взвода младший сержант Сережа Агафонов. Пуля «Корда» на дистанции в тысячу метров при попадании в корпус просто разрывает человека пополам, не делая при этом из одного бандита двоих. Террористы, в отличие от Змея Горыныча, не умеют размножаться подобным образом.

Да и третий взводный снайпер младший сержант Юра Катков тоже сказал мне, что не стал бы менять свой привычный «Винторез» на новую винтовку.

Пусть снайперские винтовки Чукавина поставляются в войска. Там они могут пригодиться при проведении общевойсковых операций. У спецназа есть свои задачи. Нам требуется оружие, соответствующее специфике нашей службы. Так я и сказал представителю концерна, с которым мы и имели дело.

Но Вася Сухогоров отстрелял из новой винтовки на оценку «отлично». Этот факт, конечно, произвел впечатление на представителей различных армий мира, присутствующих на форуме. При этом кучность попаданий оказалась даже выше той, которая указывалась в технической характеристике этого оружия. Думаю, что это было больше его заслугой, чем самой винтовки. Но иностранцам такой вот результат, разумеется, очень понравился.

Я обратил внимание, что больше всего среди них было представителей африканских стран. Все они являлись потенциальными покупателями российского оружия. Им винтовка, кажется, понравилась.

После этого весьма симпатичная особа, работавшая в концерне, провела меня в самый дальний закуток своего павильона. Там она показала мне какую-то штуковину, установленную на столе и до поры до времени накрытую маскировочной сеткой.

– Вот это и надо будет продемонстрировать, – сказала приятная дама.

– А что это за штука такая? – осведомился я.

– Прибор называется REX 1, относится к нелетальному оружию. Грубо говоря, это убийца беспилотников.

REX 1 был похож на некий весьма футуристический автомат. Только вот вместо ствола у него имелось нечто такое, что описать было довольно трудно. По форме это напоминало небольшой кабачок с огорода моей жены, вернее сказать, половину такового. Даже я, весьма далекий от науки человек, понял, что это какой-то электронный прибор направленного действия.

Я приподнял сетку, увидел коллиматорный прицел «EOTech» и лазерный целеуказатель.

– Насадку руками лучше не трогать, – предупредила меня очаровательная сотрудница концерна.

– Что может со мной случиться?

Признаться, не люблю оружие, которое опасно и для человека, применяющего его.

– Не с вами. Я просто опасаюсь за оружие. Это головка высокочастотного излучателя. Прибор достаточно тонкий, деликатный. Сейчас он настроен. Я не специалист, не знаю, что будет, если его пошевелить. Я могла бы дать вам консультацию по какому-то стрелковому оружию.

– Спасибо. Не надо. Такую консультацию я могу дать вам сам, – вежливо отказался я. – Причем по какому угодно огнестрелу любой страны мира.

– Рада за вас. Не буду спорить. Мы всегда прислушиваемся к словам тех людей, которые эксплуатируют наше оружие, и уважаем их мнение больше своего собственного. А вот REX 1 – это детище фирмы «Zala Aero Group. Беспилотные системы». Она входит в наш концерн. Надо спросить специалиста. Вот, кстати, Алексей как раз на месте оказался. Это один из разработчиков. – Дама кивнула в сторону человека, сидящего неподалеку за ноутбуком.

Признаюсь, что мое любопытство было не праздным. Я имею значительный опыт участия в боевых действиях, знаком со сложными условиями, в которых работает спецназ, поэтому и не люблю различные сверхтонкие приборы, которые надо чрезмерно беречь.

Служба у нас такая. Нам с оружием в руках приходится бегать, прыгать, кувыркаться и десантироваться. Автомат, снайперская винтовка, пулемет и даже такой вроде бы хрупкий прибор, как планшетник от оснастки «Ратник», это все выдерживают. Я искренне не понимал, каким именно образом в наших условиях можно использовать оружие, которое следует беречь как хрустальный фужер, лежащий в кармане под бронежилетом.

Женщина подвела меня к человеку, сидевшему за ноутбуком, и задала ему мой вопрос.

– Ничего с ним не будет, – ответил Алексей. – Во-первых, система не включена. Во-вторых, головка наведения ударопрочная. Она не боится даже куда более сильного воздействия, чем прикосновение человеческих рук. Возможно, пуля и сможет ее повредить, но никак не человеческие пальцы. Тем более что сейчас там стоит вообще другая головка, предназначенная для подавления сигналов сотовых телефонов и радио. Она еще более прочная.

– Эта штука еще и как глушилка работает? – поинтересовался я, используя привычную армейскую терминологию.

– При создании прибора мы ставили перед собой целый ряд задач. Одна из них состоит в том, чтобы направленным воздействием высокочастотного излучателя подавлять сигналы, подаваемые на взрывные устройства. Если уж разные приборы работают по аналогичному принципу, то почему бы не совместить два в одном? При необходимости можно будет навести излучатель на какую-то подозрительную коробку, оставленную в людном месте, и спокойно дожидаться прибытия саперов. В перспективе мы планируем разработать различные насадки, способные, к примеру, остановить движущийся автомобиль. Для этого будет необходимо снабдить REX 1 фонарем с функцией стробоскопа, настраивающего угол опережения зажигания. Понадобятся лазеры видимого спектра. Мы занимаемся и усовершенствованием аккумулятора. Пока он позволяет работать без перезарядки только три часа.

– Дельная вещь, – согласился я, зная, что говорю.

Террористы обычно используют радиоуправляемый взрыватель или самый обыкновенный мобильный телефон. Подобная система поможет предотвратить взрыв.

– При демонстрации нам вменяется в обязанность обезвредить учебные беспилотники? Или мы будем и глушилку демонстрировать? – осведомился я.

– Ага! – обрадовался Алексей. – Я принял вас за представителя заказчика, то есть Министерства обороны. А вы, оказывается, и есть тот самый старший лейтенант спецназа, которого нам срочно выделили. Я так думаю, что демонстрировать планируется и то и другое качество аппарата. Но сначала вам придется пройти обучение, опробовать его в работе. Изначально мы планировали, что в демонстрации прибора будут участвовать представители ВДВ. Но у офицера, который уже неплохо пользовался прибором, что-то случилось с матерью. Он вынужден был срочно уехать домой. Вместо него нам предложили вас. Вы согласны поработать на демонстрации?

– Согласен, – решительно сказал я.

– Тогда подходите часам к шести. Пройдете теоретический курс. С боевой модификацией. Прямо здесь, у меня.

– Если есть боевая модификация, то, следовательно, имеется и какая-то другая?

– Да, мы одновременно работаем над гражданской модификацией. Для охранных предприятий, службы МЧС, ФСИН и прочих структур, которым она понадобится. Особенно часто и настойчиво просит такие именно ФСИН. Случается, что к ним на зоны беспилотники залетают и сбрасывают заключенным посылки с наркотиками. Но вас такая модификация волновать не должна. Опробуете сразу боевую. Сначала в теории. Потом, как полигон освободится, отстреляетесь. С операторами беспилотников я договорюсь. Они неохотно идут нам навстречу, боятся свою технику покалечить. Тем не менее эти ребята работают на машинах, созданных в нашей фирме. Поэтому у меня есть рычаги давления на них.

– А что с самими беспилотниками бывает после попадания под высокочастотное облучение? Им становится сильно больно? – поинтересовался я.

Представитель фирмы задумался, не зная, как доступно объяснить это мне, не сведущему в умном железе, потом спросил:

– Вам не доводилось попробовать на себе разряд электрошокера?

– Доводилось. Моя любящая жена купила себе такую штуку и на мне ее испытывала. Ей интересно было, какую одежду пробивает разряд, одолеет ли он шинель, кожаную куртку, дубленку.

– Значит, ощущения вам знакомы.

– Вполне. Один раз она перестаралась, слишком долго держала кнопку нажатой. Я сдуру терпел, пытался не упасть. Потом две недели шея болела, позвонки свело. Пришлось даже к массажисту три раза ходить.

– Вот примерно такой удар получает программное обеспечение беспилотника. После чего он становится неуправляемым. Если атака будет короткой, то другому оператору со своим пультом ничего не стоит перехватить управление на себя и посадить БПЛА в нужном месте. При излучении, длящемся больше десяти секунд, программа управления полностью стирается, и беспилотник падает.

– А если это штурмовой дрон, несущий боезапас? – продолжил я допрос.

– Значит, он взорвется при падении. Следует учитывать, в какое место вы ему разрешите падать. На демонстрации вам будет поставлена задача противостоять сразу трем дронам. Один из них как раз и будет штурмовиком. Оператора для перехвата управления мы вам выделим.

Я остался удовлетворенным тем, что услышал. Вопросов у меня больше не возникло.

– Тогда до вечера, – проговорил я. – В восемнадцать ноль-ноль буду у вас. Я человек военный, пунктуальный.

Пунктуальность свою я продемонстрировал, пришел ровно в назначенное время. Сказалась армейская привычка к точности. При нашей службе невозможно не быть пунктуальным. Для этого вовсе не требуется становиться педантом.

В том закутке, где находился стенд с REX 1, толпились люди в военных мундирах, гражданской одежде и даже три старших офицера полиции. Людей в иностранной форме не было. Уже одно это говорило о том, что здесь проходит вовсе не какое-то официальное мероприятие форума «Армия‐2017».

Я издали заметил, что на том самом столе по-прежнему лежит маскировочная сетка, но уже ничего не закрывает, и попытался подойти поближе. Тут какой-то молодой человек высокого роста вытянул руку и таким вот своеобразным шлагбаумом перекрыл мне дорогу.

– Посторонним сюда нельзя! – заявил он. – Оградительную ленту когда-нибудь натянут?

Вторая фраза высокого человека относилась явно не ко мне. Он произносил ее, повернув голову, глядя куда-то себе за спину. В закутке тут же материализовались два сержанта полиции и стали перекрывать проход в него бело-красной лентой.

– Я не посторонний, – ответил я и попытался рукой опустить шлагбаум, но этот субъект упорно не желал меня пропускать.

Тогда я просто нажал пальцами на болевую точку в локтевом суставе, и такой метод убеждения оказался весьма результативным. Шлагбаум сразу согнулся пополам. Мое действие сработало безотказно, прямо как кнопка автоматики.

Я прошел в закуток, отметив про себя, что высокий молодой человек, видимо, офицер. Ему показалось постыдным открыто демонстрировать всем, что он испытывает изрядную физическую боль. Данное обстоятельство было ясно прописано в его резко расширившемся зрачке. Но при этом он не издал ни единого звука. Гражданский человек, скорее всего, не выдержал бы и застонал.

Мою фразу услышали другой человек в гражданской одежде и подполковник полиции. Оба шагнули ко мне.

– Старший лейтенант Лукрепциев, я полагаю? – спросил мужчина в гражданском.

Подполковник полиции тоже ждал моего ответа, из чего я сделал предварительный вывод о том, что ему моя фамилия тоже знакома. Впрочем, она у меня очень редкая. Сотрудник полиции услышал ее от кого-то и заинтересовался.

Нет, скорее всего не этимологией. Происхождение своей фамилии я и сам не знал. Пытался выяснить в Интернете, но не получилось. Встречал я раньше фамилию «Лукрециев», происходящую от древнеримского имени, но моя, похоже, идет от репчатого лука.

– Так точно! – ответил я, вытянувшись, потому как безошибочно определил, что это человек военный, в немалом чине, соответствующем его солидному виду и возрасту.

– Генерал-майор Луков, – тут же представился он и не расшифровал, от какого лука его фамилия происходит, от репчатого или зеленого. – Начальник службы безопасности здешнего форума. Тебе, старлей, насколько я знаю, это время назначено для опробования изделия.

– Так точно, товарищ генерал! Завтра запланирована презентация. Только я сначала должен получить теоретический урок. Прямо здесь, как мне было обещано. Но я вижу, что аппарата тут уже нет.

– Илья Ильич! – позвал генерал из толпы еще одного высокого человека в гражданском. – Старший лейтенант прибыл. Передаю его под ваше покровительство.

Илья Ильич вышел из толпы. С близкого расстояния он показался мне совсем мальчиком, который старался держаться солидно, чтобы выглядеть старше.

– Пойдемте, – позвал меня этот человек ломким баском, тоже характерным для молодых парней.

Потом Илья Ильич взял меня под локоть и повлек в сторону служебного выхода.

Процесс теоретического обучения проходил, как я понял, на складе концерна «Калашников» и занял около сорока минут. При этом я многое удержал в голове благодаря своей тренированной памяти, даже смог бы при необходимости повторить. Но, честно говоря, сам понял очень мало. Сказывалась моя слабая подготовка в области физики. Я всегда предпочитал ей те дисциплины, которые необходимы мне на службе.

Испытания на полигоне тоже прошли успешно. Два беспилотника я удачно уронил на землю. Третий, как раз вооруженный пулеметом и неуправляемыми ракетами, я позволил посадить оператору Славе. Этот парень был придан мне в помощники. Он располагал собственным пультом управления, весьма большим и заметно усложненным в сравнении с обычным.

После этого Слава заявил, что теперь имеет возможность снова поднять беспилотникштурмовик в небо и атаковать из пулемета и ракетами того оператора, который запустил эту самую машину. Маршрут полета известен.

Тут я обратил внимание на человека, стоявшего неподалеку от нас. Тот что-то спросил у Славы. Парень, как и я, не расслышал его слов, поэтому подошел ближе. После чего вопрос был повторен, и последовал долгий исчерпывающий ответ на него, сопровождаемый сильной жестикуляцией.

По внешнему виду человека, задавшего Славе вопрос, и по бейджику на его груди, я понял, что это кто-то из участников форума. Он задержался на полигоне, когда показательные выступления были уже закончены, понаблюдал за нами и проявил интерес к новому нелетальному оружию.

Илья Ильич, стоявший неподалеку, подошел ближе. Он сменил Славу и тоже начал что-то объяснять участнику форума.

Я приблизился к ним, прислушался и понял, что Илья Ильич говорил на арабском языке, причем достаточно бегло. Он не запинался, не подыскивал слова и часто использовал научные термины, те же самые, что и при объяснении мне. Даже на русском языке они были не слишком понятны, во всяком случае для меня. Честно говоря, не знаю, насколько эти слова стали доходчивее при разговоре на арабском. Впрочем, меня это касалось мало.

Я хотел было удалиться, не мешать, но Илья Ильич закончил разговор с потенциальным клиентом и сказал мне:

– Виталий Николаевич, генерал Луков хотел с вами поговорить. Демонстрация глушилки в связи с внешней ситуацией отменяется. Значит, и испытаний не будет. Алексея так и не нашли. А я не в курсе, как работать с прибором в этом режиме. Подождите, я вас провожу.

Когда мне, человеку военному, кто-то передает слова генерала, я воспринимаю их как приказ. Поэтому я сразу остановился и стал дожидаться Илью Ильича.

Мы вернулись в павильон, прошли в тот же закуток. Народа там, как мне показалось, даже прибавилось.

Генерал Луков заметил нас и шагнул навстречу. Он позвал за собой какого-то человека в гражданской одежде, но, судя по выправке, офицера. Нетрудно было догадаться, что этого мужчину Луков привел сюда специально персонально для разговора со мной. Так и оказалось.

– Познакомься, старлей. Это полковник Коломойников из второго отдела ФСБ России.

Что такое второй отдел ФСБ я знал, поскольку мне приходилось несколько раз работать вместе с его сотрудниками. Задачи этой структуры обычно формулировались так: защита конституционного строя и борьба с терроризмом.

Я, естественно, вытянулся по стойке смирно, как и положено старшему лейтенанту перед полковником, пусть и другого ведомства, но, как говорится, смежного.

– Слушаю вас, товарищ полковник.

Он выдвинул стул из-под стола, опустился на него, показал мне на соседний и предложил:

– Присаживайся, старлей.

Сидеть по стойке смирно по сути своей неудобно. Тем не менее я сел именно так.

Полковник Коломойников тем временем вытащил из внутреннего кармана своего старомодного, но мало ношенного двубортного пиджака несколько листов бумаги, сложенных вчетверо. Он развернул их, нашел нужный и показал мне принтерную распечатку. Обычно на принтере тиражируется фоторобот, по которому чаще всего невозможно бывает опознать человека. Но здесь печать явно была произведена с фотографии.

– С этим человеком, старлей, ты случаем не знаком? Не доводилось встречаться с ним на кавказских горных тропах?

Я внимательно посмотрел на лист и ответил:

– Нет, товарищ полковник, на кавказских не доводилось. Только на московских, куда более широких.

– Ну-ка, ну-ка!.. – Коломойников сразу оживился. – Где именно ты с ним встречался?

– Три минуты назад расстались.

Полковник, как мне показалось, подпрыгнул вместе со стулом. В глазах его застыл вопрос.

Я понял, что ситуация не терпит ни малейшей потери времени, поэтому сразу продолжил:

– Перед тем как прийти сюда. Я испытывал REX 1 на полигоне. Готовился к завтрашней демонстрации. За моими действиями наблюдал какой-то человек. В европейском костюме, с бейджиком на груди. Как я понял, участник форума.

– Он интересовался прибором?

Уже сам тон, которым был произнесен этот вопрос, требовал положительного ответа на него.

Но я позволил себе не полностью согласиться с мнением старшего по званию и проговорил:

– Я бы, товарищ полковник, сказал, что он больше интересовался беспилотниками. Впрочем, лучше спросить об этом у оператора Славы, которому гость задавал вопросы, или у Ильи Ильича. – Я показал на своего недавнего наставника, отошедшего в сторону. – Он что-то довольно долго объяснял ему на арабском языке.

– Не уходите! Ждите меня здесь! – потребовал полковник и ринулся к Илье Ильичу.

В суматохе он ненароком уронил стул, но так и не поднял его. Делать это пришлось мне. Но я посчитал такое занятие полезным для здоровья после сидения по стойке смирно. По крайней мере перемена позы.

Коломойников выяснял что-то у представителя концерна «Калашников» около минуты, потом стал куда-то звонить. Он не убрал мобильник, поскольку, как я понял, ждал ответного звонка, и снова стал разговаривать с Ильей Ильичом.

Полковник отчитывал того самым категоричным тоном. Илья Ильич, человек гражданский, делал только слабые попытки отговориться. Военные люди в таких случаях вообще не оправдываются. Они воспринимают все обвинения как решение суда самой что ни на есть последней инстанции, не подлежащее обжалованию. Но полковник не обращал никакого внимания на его слова.

Тут ему кто-то позвонил. Он выслушал собеседника и начал отдавать короткие резкие распоряжения. После этого Коломойников убрал трубку, отмашкой, едва ли не брезгливой, отпустил Илью Ильича и направился в мою сторону.

– Вот что, старлей. Ты, как я понимаю, совсем не в курсе того, что произошло, – сказал он.

– Совсем не в курсе, товарищ полковник. Никаким духом ничего не слышал и не видел.

– Короче говоря, дело обстояло так. В семнадцать двадцать, как зафиксировала камера видеонаблюдения, в павильон концерна «Калашников» вошел человек. Вот этот самый. – Полковник положил на стол давешнюю принтерную распечатку и прихлопнул ее ладонью так, словно желал сплющить физиономию того субъекта, портрет которого красовался на листе. – Как нам уже удалось выяснить по нашей базе данных, это дагестанский террорист Рагим Магомедович Арсланов, находящийся в розыске. Мы считали, что этот негодяй в настоящее время находится в Сирии. Еще не так давно он возглавлял там большой, довольно сильный отряд, входящий в состав войск ИГИЛ. Но его банда, как оказалось, была разбита вдрызг, почти полностью уничтожена нашими вертолетами.

После этого Арсланов, кстати, бывший младший сержант Псковской дивизии ВДВ, сумел собрать новый отряд. С ним он вернулся в Дагестан. Эти данные получены от коллег из Сирии. Они подтверждены, правда, пока только косвенно, нашими сотрудниками, работающими в самом Дагестане. Мы знаем его месторасположение только предположительно.

Но банда Арсланова пока особой активности не проявляла, не считая нескольких случаев грабежа машин на дороге. Поэтому ни мы, ни МВД не обращали на нее особого внимания. Просто руки у местных силовиков до этих ребят еще не дошли.

Слишком много банд сейчас возвращается из Сирии и Ирака. Почти все они просто напрашиваются на немедленное уничтожение, слишком уж активно показывают всю свою дурь.

Такая же ситуация держится по всему Северному Кавказу, а не только в Дагестане. Хотя именно в этой республике она проявляется особенно четко.

Почему я тебе все это рассказываю, да? Просто мне сообщили, что твой взвод готовится к отправке на Северный Кавказ. Он войдет в состав сводного отряда спецназа ГРУ, действующего там. Поэтому я сразу желаю дать тебе задание. Позже твое командование его подтвердит.

Но давай вернемся к нашим событиям. Несколько дней назад здесь, в Москве, пропал человек, приехавший на форум «Армия‐2017», официальный член иорданской делегации. Но хватились его не сразу.

Человек этот, как нам сказали, весьма падок на выпивку и женщин. С ним уже не раз бывали подобные случаи. При выездах за границу он пропадал дня на два, а то и три, никого об этом не предупредив.

Впрочем, прежде он в таких ситуациях всегда отвечал на телефонные звонки. На сей раз этот тип молчал.

В его гостиничном номере на столе осталось зарядное устройство. Члены иорданской делегации решили, что он его просто забыл взять. В результате мобильник у него сел. Зарядить его этот гуляка не мог, поэтому и не отвечал.

Другого такого фрукта давно выгнали бы со службы. Но этот человек считается хорошим, почти незаменимым экспертом по оружию для частей специального назначения. К тому же он является родственником короля Иордании, который, еще будучи наследным принцем, сам командовал частями тамошнего спецназа.

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4

Полная версия

Хищная диаспора

Другие книги автора