bannerbannerbanner
Московская живодерня (сборник)
Московская живодерня (сборник)

Полная версия

Московская живодерня (сборник)

текст

0

0
Язык: Русский
Год издания: 2012
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
6 из 6

Поглаживает пулемет. 600 выстрелов в минуту. Так много и не нужно. Но и экономить не экономила. Бу-бу-бу-бу-бу-бу-бу! Все! Она встает, шагает к яме, достает вальтер. Тому, кто шевелится, выстрел в голову. Теперь дело за похоронной командой.

Как-то в тюрьму попало несколько красноармейцев. Их никто расстреливать не собирался, их этапировали в Винницкий концентрационный лагерь. Один привлек внимание, Мельник Олег. Чем привлек? Во-первых, тоже из Москвы, а она считала себя москвичкой, хотя выросла за заставами в подмосковном Кусково. Еще? Еще улыбка хорошая. Не злая. Немного смущенная. Такая была у одного мальчика из ее класса. Сто лет назад. В другой жизни.

* * *

В тюрьму Олег Мельник угодил по-дурацки. Нет, красноармейцем он был настоящим, и даже в плен попал, еще летом, в начале войны. Попал в знаменитую Уманскую яму, концлагерь на Украине. Но бежал. Немцы такого количества пленных тогда не ожидали. Окружали сотни тысяч солдат. Не то что кормить-поить, но и сторожить сил не хватало.

Вернулся в строй, влип в Вяземский котел. Оказался в немецком тылу, переоделся, махнул на войну рукой, устроился в селе учителем алгебры и геометрии, благо сохранил при себе справку, что окончил два курса Московского университета.

В 41-м из-за этой справки райвоенкомат приписал его к артиллерии. А он хотел в кавалерию. Но артиллерия – та же кавалерия, только сзади пушка тащится. Кони в орудийной запряжке крепкие, широкотелые. В конце весны от них кожа на ляжках у Олега стала гладкой и упругой, как у женщины, все волосы с внутренней стороны бедра вытерлись о седло. Он хотел сдать на значок «Ворошиловский всадник», но не успел. В плену волосы снова начали отрастать, как у какого-нибудь пехотинца.

Зрение со школы было так себе, а после всех приключений вообще испортилось. Какой из него теперь воин? Аусвайс у него был настоящий, как в справке написано, на имя Мельника Олега Игоревича. Немцы то оставляли их село, то опять занимали, наконец, обосновались и власть назначили. А он ходил в школу-семилетку в Локтево учить детей решать уравнения и вписывать прямоугольный треугольник в окружность.

К концу зимы с запросом из школы он отправился к бургомистру за дровами. Учителю полагался свой кубометр дров.

– Э, нет! – сказал бургомистр. – У тебя в запросе что написано? Мельник Олег Игорьевич. Так? Так. А в твоем удостоверении что написано? Олег Игоревич. Видишь? Без мягкого знака. Неувязочка! Ты не Игорьевич, а Игоревич. Понял? И дров тебе, стало быть, не положено. Вот придет Игорьевич, ему дам. А ты – не он!

Что тут возразишь? Логично. Поморгал наш математик глазами, да и пошел в школу новую заявку оформлять. Но это не беда. Беда позже пришла. Местное гестапо разбирало захваченные у Красной армии архивы и натолкнулось на документы нашего героя. Выписали бумагу на арест. Сам бургомистр привел оберштурмфюрера СС и двух полицейских-украинцев из батальона шуцманшафтен на квартиру учителя. Оберштурмфюрер в дело не вмешивался, смотрел по сторонам, будто его ничто не касается. Бургомистр бумагу учителю под нос сунул: давай, собирайся. Олег посмотрел в бумагу, прищурился и присвистнул. Там отчество написано: Игорьевич.

– Здрассьте пожалуйста! – говорит. – Не к тому пришел, дядя. Я – Игоревич, видишь?

Бургомистр побагровел, а шуцманы выругались и винтовки с плеч поснимали. Немец даже от настенных фотографий оторвался, обвел всех глазами. Лицо его не украшал, но и не портил дуэльный шрам, полученный в университете.

– Что такое? – спрашивает по-русски. – Почему шум?

Бургомистр сдержался, пояснил немцу, в чем повестка дня. У немца глаза повеселели. Смотрит он внимательно то на Олега, то на бургомистра. Видно, и до него дошел тогда анекдот с дровами. «Кви про кво», что означает на латыни «одно вместо другого».

Полицаи присмирели. Во дает германец! И то! Порядок превыше всего!

Отряхнул немец фуражку, нацепил ее на голову и приказал бургомистру и шуцманам бисовым выкатываться из избы. «Дура лекс сэд лекс» – закон суров, но это закон. А также «литтера скрипта манет» – что написано пером, не вырубишь топором.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пер. С. Липкина.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
6 из 6