Пули дороже жизни

– Врёшь?! – воскликнул Рет.

– А-а, поймал! Последний укол был лишним. Это было снотворное.

Мы несколько секунд пытались сохранить невозмутимые лица, но потом не выдержали и ударились в дикий смех. Больших трудов стоило мне перестать смеяться, и я продолжил историю, медленно успокаиваясь.

– Когда я проснулся, меня уже выписывали. Даже спрашивать не хотелось, сколько проспал. Арвен меня несколько раз перед уходом поблагодарила. Ну как, несколько раз… Несколько раз подряд, иначе бы давно ушёл. Собрала мне еды в дорогу, ну и заплатила сверх меры. А я ушёл, надеясь больше в ту больницу не вернуться.

– Классная история!

– Тебе кажется.

– За Арвен! – произнёс вдруг Рет.

– Не чокаясь! – добавил я. Рет сначала округлил глаза. Потом засмеялся, я засмеялся тоже. Мы стукнули кружками и ополовинили их. Я достал пустую флягу для алкоголя и подозвал официантку. Протянул ей ёмкость и ещё три монеты по пять единиц.

– Ещё такого же пива!

– Стой! Мне тоже! – спохватился Рет и протянул то же самое. Официантка унесла фляги и деньги. Рет вдруг повернулся ко мне и сказал с восторгом в глазах. – Не, а Арвен, кстати, классно обвела нас вокруг пальца. Просто выбора не оставила.

– Был выбор. Просто мне не хотелось тащить рюкзаки к кузнецу, чтобы тот сорвал цепи. К тому же девчонка всё равно увяжется за нами. Хуже только будет.

– Но ты её сильно задел.

– Успокоится. Уже успокоилась.

– Думаешь, простила?

– Ага, держи карман шире. Она припомнит когда-нибудь, я уверен. Просто в тот момент она поняла, что горят мосты, и если не успокоится, то рискует потерять всё.

– Хитрая… – сказал Рет и подавил желание произнести её имя, как тост. Уже пили за неё.

– За мир? – сказал я тост.

– За мир, – согласился Рет, и мы отпили ещё четверть кружки. – Куда теперь, Кейнс?

– На север. Только я не буду говорить, зачем туда идём. Потом ещё нашей спутнице пересказывать, а дорога длинная…

– Хорошо, но в пути расскажешь. Я прослежу. Ладно? Тогда за лёгкую дорогу, и допиваем! – предложил Рет.

– За лёгкую дорогу! – и мы опорожнили кружки. Поставили на стол как раз тогда, когда нам вернули фляги, тяжёлые и холодные. Мы прицепили фляги к ремням, а затем, слегка покачиваясь под дурманом крепкого и качественного пива, вышли из таверны.

Оказавшись снаружи, мы наугад ткнули пальцем в один и тот же дом. И решили идти туда. Внутрь заходить не стали. Вместо этого громко постучали, а через минуту Арвен сама спустилась к нам. Она лучезарно улыбалась, но с её лица не сошло покраснение от слёз. То ли кожа слишком нежная, то ли плакала снова. Хм, а я не думал, что настолько её задел, но извиняться не буду. Возгордится ещё.

В руках девушка несла два меча, которые протянула нам. Я тщательно проверил наличие изъянов. Ножны, конечно, испорчены, прекрасная ранее кожа теперь в дырках от иглы, местами нить оставила полосу. Однако меч достаётся свободно, легко. Вроде острый, только от него до сих пор тянет спиртом. Вопрос, дезинфицировала ли она оружие снова, застрял в горле, когда Арвен вытащила из дверного проёма два рюкзака. Оба наших… В смысле, потенциально наших. Я вопросительно выгнул бровь, но медсестра тут же протараторила:

– Не волнуйтесь, я их сама унесу, – и хитрая улыбка на лице. Даже немного коварная. Я неуверенно прицепил меч на пояс, а с Арвен глаз не спускал.

А девушка, как ни в чём не бывало, вскинула на свои хрупкие плечи два рюкзака. Один из них казался особенно тяжёлым. И вдруг я понял. Сейчас час пик, и два мужика будут идти по городу, а рядом будет семенить загруженная баба. Давит на жалость, хитрюга. Ничего, стерпим.

– Ну что, пошли? – спросила Арвен, наигранно надрываясь в голосе. Даже не спросила, куда, зачем? Как будто ей без разницы, куда идти.

– Потопали, нам в ту сторону, – я кивнул на север.

– Не надорвёшься? – озаботился Рет.

– Ну что вы, мальчики, – наигранно напряжённо произнесла девушка и тронулась в путь. – Я взяла только самое нужное.

– Ты хоть что-нибудь выкладывала? – спросил с иронией я.

– Да, действительно ненужное оставила в доме. Кое-что переложила, разложила по сумкам, чтобы удобнее было.

– Ну ладно, – ответил я.

– Тебе действительно не тяжело? – спросил Рет. Вроде бы язвил. Если он начнёт играть рыцаря, пострадаем мы оба.

– Нет-нет, что вы? Может, хватит обо мне беспокоиться?

– Арвен, – ответил я. – Дорога длинная. О чём нам ещё беспокоиться, как не о тебе?

– Вы мне льстите…

Дальше шли молча. Прохожие пялились на нас, а Арвен хитро улыбалась. Ничего, скоро улыбка исчезнет с твоего лица. До края города осталось идти от силы минуту. Наконец, мы вышли за его пределы, и осуждающие взгляды перестали давить со всех сторон. А медсестра перестала хитро улыбаться. Неужели начала понимать, что её план не работает?

Ещё минут десять молчаливой дороги… относительно молчаливой. Девушка пыхтела и кряхтела, сначала наигранно, а потом действительно стала выдыхаться. Мы с Ретом специально выдерживали высокий для неё темп. И хитрая лисица, наконец, сдалась.

– Постойте. Секунду хотя бы, – тяжело и хрипло выдохнула Арвен и сбросила один рюкзак. Тот свалился на песок с таким грохотом, словно туда напихали камней и руды. Второй выглядел намного легче, а значит, мученица допускала, что план не сработает. Собрала рюкзак тяжёлого и ненужного, и рюкзак действительно нужного, на вид не особо тяжёлого. Девица отдыхала с минуту, выпила воды, и мы продолжили путь.

Через несколько минут я решил, что можно дать Арвен снисхождение. Этот рюкзак ей действительно нужен, раз не выбрасывает.

– Ладно, хватит пыхтеть, давай рюкзак сюда, – произнёс я.

– А? – удивилась Арвен. Похоже, она совсем потеряла надежду и сейчас рассеянно смотрела на меня.

– Давай рюкзак, будем нести по очереди, – сказал я и посмотрел на Рета.

Тот сначала взирал на меня, как на идиота. Я ответил ему грубым прищуром. Рет смирился. А новоиспечённая подруга неуверенно протянула свою ношу. Я вскинул на плечи – действительно не шибко тяжёлая. Килограмм семь-восемь, не больше. Тот рюкзак, даже предполагать не хочу, на сколько потянет. Вдруг Арвен посмотрела назад, что-то хотела сказать, открывала рот и неуверенно закрывала.

– Если вернёшься за тем рюкзаком, я сброшу этот. Усекла? – пресёк я её потенциальную попытку тащить с собой лишнее барахло.

Несчастная медсестра долго боролась с искушением, перебирала в голове возможные доводы и аргументы. Но решила не рисковать, и потому неуверенно кивнула. Брошенный рюкзак девчонку действительно вымотал. Даже слова сказать не может. Я подкинул ношу на плече, устраивая поудобнее и тоже тронулся в путь.

Байки перед сном

До конца дня мы шли практически в полном молчании. Арвен обиделась на нас с Ретом и не разговаривала, а из-за её бойкота не завязывался диалог с Ретом. Пару слов сказали друг другу, и тупик.

Вечером стало ясно, что Арвен в рюкзаке сложила палатки, причём не только себе, но и нам с Ретом взяла по одной, плюс прутья для навеса. Возмущения по поводу ненадобности инвентаря она пресекла вопросом об ужине. Единственный ответ, что удалось придумать – голодание полезно для здоровья, – Арвен парировала лекцией о пищеварении. Палатки решили оставить с собой.

Почти весь следующий день мы по-прежнему не могли наладить общение. В компании определённо был третий лишний, кто бойкотом портил желание разговаривать, но не оставлять же её посреди пустыни?

Спасение настало, когда Рет заметил погоню – волк следовал за нами по пятам. Быстро и почти незаметно. Бледно-жёлтая шкура была плохо заметна среди барханов. Если бы у него была возможность вообще не подниматься на барханы, становясь заметным на фоне расплывающегося горизонта, путешествовать по пустыням было бы слишком опасно.

Мы встали наизготовку, вынули оружие и приготовились к сражению с монстром, который даже на четвереньках был с нас ростом. Но Арвен в очередной раз всё испортила своим свистящим транквилизатором. Животное легло на песок, сдавшись без боя. Было почти неинтересно разделывать незавоёванную тушу.

– Арвен! – вспылил Рет. – Ну почему? Почему ты лишаешь нас единственного развлечения за последние два дня?

– В смысле развлечения? – спросила она.

– В смысле охота приносит нам огромное удовольствие, а ты взяла и всё испортила! – присоединился к компаньону я.

– А если бы оно вас ранило? – Арвен упёрла руки в бока.

– Мы убивали волка много раз! – была очередь Рета говорить. – Мы не новички какие-нибудь!

– Но я слышала много страшных историй про…

– Ты их слышала от караванщиков? – перебил я девушку. – Мы не огромный караван, в котором охрана не успевает защитить каждого вола. Волки умные, на охрану не лезут, им достаточно болезненно ранить хотя бы одно вьючное животное. Ждать ковыляющую скотину никто не станет. Тащить тушу никто тем более не будет, не говоря о том, чтобы хоронить – лишь бы хищнику не досталось. Тот ждёт, пока караван уйдёт, и жрёт в своё удовольствие.

– А у нас нет вьючных животных, – Рет вернул разговор в прежнее русло. – Волк не станет огибать нас и искать лёгкую добычу… Хотя тебя бы он, наверное, счёл удачной целью, а так…

– Как меня? – возмутилась Арвен. – Я его, между прочим, уложила!

– Но оружия-то волк не мог у тебя увидеть! – парировал я.

– Короче, Арвен, – взял слово Рет. – Больше так не делай, оставь право завалить добычу мужчинам!

– Да! – отчеканил я.

– Но волк мог ранить вас! – повторила Арвен.

– А то ты этого не хочешь? Ты только и ждёшь повода, как бы кого вылечить!

– Неправда! – отрезала девушка.

Я бесцеремонно сплюнул, развернулся и направился в сторону зверя. Нет желания у меня спорить с ней. Два дня шли в тишине. Я по ней скучаю…

– Оно могло вас убить! – медсестра перешла на крик. – И тогда с этим ничего нельзя было поделать!

Рет удручённо вздохнул. Я тем временем вынул клинок и думал: резать горло или сразу потрошить?

– Мы проделывали такое сотни раз… – напарник повёл спор за двоих. Воткнув меч в брюхо, я сделал широкий разрез, через который повалились внутренности. Плоскостью меча начал выковыривать кишки и отбрасывать подальше.

– Но вы можете допустить случайную ошибку! Не специально! – произнесла Арвен. На тот момент я закончил с кишками и положил меч на песок. Негоже измазанному в крови клинку в ножнах покоиться. Затем щёлкнул кремнем на зажигалке.

– Нас двое. Если один допустит ошибку, второй его спасёт, – сказал Рет. Шерсть зверя начала потрескивать, пожираемая слабым огоньком.

– Но вы оба можете ошибиться! – не отступала медсестра. – Или второй может не успеть помочь! Не успеть среагировать!

– Арвен! – встрял я в разговор, не выдержав. – Тогда ты спасёшь нас. Довольна? В следующий раз можешь нас страховать сзади и в критический момент выстрелить в тварь. А теперь, прошу, я не слышал тишины пару минут, но уже так соскучился…

– Не затыкай мне рот и не… – Арвен вдруг осеклась и зажала рот и нос руками. – Господи! Что это?.. Это шкура животного так воняет? – она отступала всё дальше и дальше от горящего волка. – Как вы это терпите?

– Дело привычки, – ответил я, всё больше радуясь отдаляющемуся голосу. Медсестра остановилась лишь через десяток метров. Но Рет не дал мне наслаждаться тишиной:

– А ты что, к запаху трупов не успела привыкнуть? Это, наверно, почти то же самое.

– Я не имею дело с трупами! – ответила медсестра. Вдруг снова зажала рот и нос руками и отошла ещё немного. Хм, а на таком расстоянии её голос даже приятен. Наверно, через километр её слушать будет божественно. – Мои пациенты не умирают. А если и умирают, то я ставлю диагноз задолго до смерти, и это какая-нибудь неизлечимая болезнь. И даже тогда с трупами вожусь не я! Фу, гадость! К этому невозможно привыкнуть! – Арвен отошла ещё метров на семь.

– Поразительный эффект! – философски заметил Рет. – Может, оторвём клок шерсти. Будем отгонять девушку, когда надоест.

– Не стоит. Раз отгоним, два отгоним. На третий раз стерпит. На четвёртый – привыкнет.

– Ну да, вообще-то.

– Помню, как ты мне показывал этот рецепт. Я сидел, лицом уткнувшись в одежду, чтобы стерпеть запах.

– Да, я тебя тогда подкалывал без передышки.

– А как ты первый раз готовил волка? Это твой рецепт?

– Не, меня отец научил. Я тогда отказался есть мясо. Запах отбил весь голод.

В ответ я громко засмеялся. Потянулся к фляге с пивом и сделал пару глотков. Блин, классное пиво!

– Это невозможно! – застонала Арвен. Она приложила к лицу кусок бинта. – Я за тридцать метров, и всё равно невыносимая вонь!

Огонь расползся по всему телу, местами сжёг шерсть и теперь медленно вгрызался в твёрдую морщинистую кожу. К неприятному запаху горелой шерсти, к которому мы с Ретом привыкли, присоединялся запах перегорающего мяса, который от привычки казался приятным. Не сравнится с трактирскими обедами, но недурно. Под удаляющиеся стоны Арвен и затихающий треск недогоревшей шерсти я вздремнул, мысленно отсчитывая время.

– Эй, пора, – сказал вдруг Рет.

– Не-е. С нами девушка, которая не привыкла к жёсткому недожаренному мясу. Ей бы получше прожарить. Пофиг, что меньше останется. Наедимся, думаю.

– Не пережарим? А то совсем ничего не останется.

– Ещё пять минут.

– Долго ещё? – крикнула Арвен через огромное расстояние. Эх. Так хорошо лежал. Но нет, подняла, заставила надрывать голос:

– Пять минут! – я подумал и добавил: – Слушай, побегай по кругу. Аппетит нагуляешь. Он тебе пригодится!

– Я и так голодна! – ответила Арвен.

– Не настолько, – тихо произнёс я, чтобы Рет услышал, а девчонка нет. Дымом горелой шерсти и мяса пропахнет вся туша. Лично мне в первый раз было весьма противно есть.

– А мы сегодня в путь отправимся? – спросил компадре.

– Не думаю… – лениво ответил я.

– Тогда, может, палатки разложим.

– Я готовлю. Ты раскладывай! – ответил я, не открыв глаза.

– Лентяй! – брезгливо бросил Рет и зашуршал железками и брезентом.

Пора, наверное, а то всё мясо выгорит. Я медленно поднялся, потянулся вверх, выправляя спину, выгнулся в одну сторону, в другую. Нагнулся, зачерпнул песка и бросил в огонь. Зачерпнул снова и начал засыпать мясо, чтобы потушить пламя. Затем поднял меч и сильным ударом вонзил в плоть чуть ниже рёбер. Лезвие прошло тело наполовину. Дальше не прошло. Ничего, ещё ударим. Я снова замахнулся и пронзил тело на две трети. Так-с. Воткнув катану прямо, потянул на себя, переворачивая животное с одного бока на другой. Вынул меч и разрубил дичь пополам.

В теле резко прослеживались несколько слоёв. Сантиметров пять – очень хрустящая до черноты поджаренная корочка. Затем смешанный слой ещё сантиметра три. Потом идёт прожаренное мясо, переливалось со светло-коричневого на розовый, красный и обратно. Это мясо тянулось сантиметров двадцать по радиусу. И затем оставшиеся сантиметров десять-пятнадцать – не до конца прожаренное мясо с белыми нотами в цветовой гамме. Вдоль среза тёк жир, блестел на солнце и будил аппетит.

– Рет! – позвал я. Тот вынул свою катану и бросил мне.

Воткнув одно оружие как ручку, для удобства, другим я начал аккуратно срезать нагар – ту самую до неаппетитного хрустящую корочку.

– Фу-у! – воскликнула Арвен. – Запах ещё не выветрился! – Девушка попыталась подойти, но была отброшена стараниями волка на исходную позицию.

– Да ладно тебе, – сказал я, продолжая потрошить тушку. – Как ты собираешься есть мясо, если подойти к нему не можешь?

– Я не знаю! – ответила медсестра. – Вы мне принесёте!

– А повежливее? – решил поиздеваться я.

– Пожалуйста, принесите мне кусок мяса!

Я вытащил клинок из туши (вроде достаточно обрезал) и воткнул снова, уже в качестве шампура, другим оружием отрезал шмат размером кулак, и этот шмат повис на конце оружия. В таком виде я и понёс еду Арвен. Рет не стал церемонится и полез за едой голыми руками.

– Эй! А руки протереть дезинфекцией?

– Шпифтом? – спросил Рет с набитым ртом. Не долго думая, открыл флягу с пивом и пролил алкоголем руки. Арвен не успела возмутиться, так как почувствовала, что мясо пахнет так же, как и подгоревшая туша.

– О господи, оно тоже воняет!

– То есть ты не голодна? – сказал с иронией я и откусил прямо с «шампура».

– Ой, господи, как вы это едите? Оно воняет, как…

– Проголодаешься – скушаешь.

Я медленно пошёл обратно к волку, но «голод не тётка».

– Постой! – услышал я вслед и засмеялся. Так и думал. Протянул мясо ей.

– Не волнуйся, на вкус оно лучше, чем на запах.

– Ага, – промямлила Арвен. Достала тряпочку, налила немного спирта и протёрла руки. Полила спиртом на всякий случай протянутое мясо, а тряпочку предложила мне. Мы поменялись, девушка взяла шампур, а я забрал тряпку, протёр руки и пошёл к Рету. – Гадость! Это невозможно есть! – застонала медсестра.

– Но-но! – запротестовал я. – Моё блюдо попрошу не обижать.

– Не, Кейнс, – заговорил Рет. – Арвен сейчас действительно права. Из тебя хреновый повар. Сам посуди: не посолил, специй не добавил, еда подгорела, а готовил ты в полной антисанитарии!

– У меня ещё и тарелок нет! – ответил я, и мы засмеялись.

– Почему вы меня не предупредили, что еда будет настолько невкусной?

– Лучшая приправа – голод. По-моему, этой приправы нам хватает. Мне уж точно, – расфилософствовался я и отрезал себе кусок мяса.

– Есть приправа номер два. Её нам не хватает…

– И что же это? – я даже заинтриговался.

– Хорошая приправа номер два – это… – Рет специально тянул время, выдерживал паузу, с пафосом смакуя наше внимание. – Хорошая и интересная история. Рассказывай, Кейнс. Какого хрена ты забыл на севере?

– А, ну да. Арвен! – позвал я.

– Подь сюды, негоже барину горло по пустякам надрывать! – присоединился Рет, и мы с ним опять громко загоготали.

Медсестра подошла к нам и уселась рядом. Видно, что после нескольких съеденных кусочков её не сильно тревожил запах горелого волка. Впрочем, каждый раз, откусывая, она морщилась и через силу пережёвывала жёсткую пищу. Я не стал иронизировать и приступил к рассказу:

– Сразу после того, как мы разошлись с тобой, Рет, я очень долго уходил от преследования. Даже в городе гнались за мной, но мне удалось скрыться. Они меня потеряли, и я зашёл в бар. Народу много, все красные, с распухшими лицами. Думал, тут не найдут. Но нет, сволочи, окружили заведение. Бармен вмешиваться не стал. Сказал: «Забирайте его и уходите.» Только я не дал им себя забрать. Бар тесный, в одиночку против толпы проще сражаться, а мужикам веселье. Кто-то даже на мою сторону встал, когда я половину перебил. А потом подошёл ко мне какой-то паренёк в бежевых тряпках. Сначала восхищался мной, назвал Мастером, но куда мне до такого звания? А затем предложил поучить его сына владению катаной. Назвал город, приблизительно показал на карте местоположение. Это маленький собственный город – Тичерстон. Плату обещали немалую, но идти вместе с парнем я отказался. Не люблю сопровождения. Такой, как он, почти наверняка пойдёт с огромным караваном. Такие караваны любят грабить огромной толпой – стрелу схвачу, никто и не заметит, пока не отобьются… Если отобьются.

Я замолчал. Повисло долгое молчание. Друзья надеялись, что мне есть, о чём ещё рассказать. А затем начал говорить Рет:

– А я за тобой погнался. В барах спрашивал, стражников опрашивал, по пятам шёл, в спину тебе дышал, зараза. Еле догнал.

– А как вы познакомились? – спросила Арвен. И почему-то оба уставились на меня.

– Рет, я жрать хочу, ты рассказывай.

– Ладно, с чего начать? – он сделал вид, что задумался. Там рассказывать-то нечего. И вдруг парня будто осенило, актёр хренов. – Ну, во-первых, мы оба работали наёмниками, и работали бы до сих пор, если бы Кейнс из дилетанта в учителя не превратился. Так вот, нам достался один контракт. Заказчик был не уверен в том, что в одиночку задание выполнимо: забрать украденную бандитами безделушку, и предложил двум людям две награды. Ну, мы сработались тогда, подумали, и решили дальше ходить по миру и за деньги нести добро людям. Арвен, твоя очередь!

– Моя? А что я? Мне нечего рассказать.

– Не ври, – парировал недоактёр. – Говори, на фига сбежала со своей больницы и как добралась до Кейнса.

– Во-первых, не сбежала, а долго готовилась, всех предупредила и оставила себе в замену протеже. Во-вторых, я не искала Кейнса и вообще не ожидала его тут увидеть. А в-третьих, добиралась караванами. В одиночку в пустыне опасно, так что с караванами я чувствовала себя в большей безопасности, но караванщики… От них постоянно несёт помоями и перегаром, слушать их неприятно, а ещё они пристают и домогаются. Я, как увидела Кейнса, решила, что пойду с ним, а к караванам больше присоединяться не хочу!

– То есть, если мы будем к тебе домогаться, то… – начал высказывать мысль Рет, как Арвен тут же пресекла его идею.

– Тогда я выстрелю из транквилизатора. Просто в караване людей много, на всех не хватит, а вас-то всего двое!

– Э-эх, жаль, ладно, я спать хочу. Кейнс, покараулишь?

Я не стал отвечать, просто продолжил поедать мясо. Рет довольно быстро захрапел. А потом я почувствовал подступающий к разуму туман, приятный сладкий дурман… Наподобие того, когда Арвен выстрелила в меня… И Арвен, я видел, медленно клонило в сон. И сквозь эту пелену медленно, но поздно подступала мысль, что из волка во время готовки не вышло снотворное. Оно просто ослабло, долго не действовало, а теперь день, похоже, заканчивался слишком резко…

Рынок рабов

Проснулись мы поздним утром, и, к всеобщей радости, за ночь ничего не произошло. Устроив словесную взбучку Арвен за её инициативу, мы направились дальше, оставив тушу волка на месте. Лично я выспался и больше не хочу есть снотворное. Дорога теперь стелилась под нами легче и быстрее, Арвен закончила бойкот, и мы рассказывали о самых разных моментах нашего прошлого, травили байки из баров и кабаков, обсуждали те или иные легенды. А через пару дней наконец-то добрались до Третьего Торгового. Торговцы, возводившие город, не стали придумывать вычурное название, и правильно, я считаю. Входишь сюда, и сразу понятно, что тебя ждёт.

Конечно, нам очень хотелось поесть. А потому мы первым делом зашли в местную таверну. Суп, крупа с подливой и мясом, чай – каждому, и устроились за ближайшим столиком, благо ещё не вечер, народу не особо много, и нет по кругу пьяного ора.

– Щеводня выйем? – спросил Рет с набитым ртом. Дожевал, проглотил и закончил фразу: – Или завтра пойдём?

– Не, давайте завтра пойдём, а? – начала уговаривать Арвен.

– А что сегодня будем делать? – спросил я. Рет взял слово:

– Можно пойти…

– По городу! – закончила за него Арвен, но тот явно имел что-то другое. Может, бар? Я тогда был бы на стороне Рета.

– Не, давайте лучше… – он снова начал рассказывать о своём предложении, но медсестра перебила:

– Ну, пожалуйста, я раньше вообще знала всего один город – Мецсинбург. А тут такая возможность, новый город, новые люди. Неужели вам неинтересно?

– Не-а, – ответили мы хором и без малейшего энтузиазма.

– Да вы здесь не были-то ни разу!

– Были, – ответили мы одновременно.

– О! Правда, что ли? А проведите мне экскурсию!!!

– Не, я города не знаю. Я в тот раз нашёл это место и пил весь вечер. А наутро направился дальше, – безразлично ответил Рет.

– Ага! – поддакнул я ему.

– Вот и посмотрите на город, прогуляетесь, развеетесь.

– Арвен! Мы уже четыре дня гуляем и развеиваемся на свежем воздухе, – заметил я. – Сегодня хочется отдохнуть.

– Вечером отдохнёте. Ребята, ну пожалуйста. Одной так скучно ходить по городу. А если на меня кто-то нападёт? – пыталась убедить нас девушка. Рет усмехнулся и ответил:

– Тогда дальше мы пойдём вдвоём! – и загоготал. Я только улыбнулся.

– Ну, ребята, ну прошу вас. Хотя бы немного погуляем, а затем вы сразу пойдёте пить. Немного экскурсии, ну пожалуйста.

– Ну ладно, – в конце концов сдался я под осуждающим взглядом Рета.

– Ура! – крикнула Арвен и полезла через стол обниматься, но остановилась, когда опрокинула тарелку с супом. Янтарно-мутная жидкость с различными кусочками того и другого потекла по столу и начала капать вниз. А девушка виновато опустилась на место.

– Ничего, Арвен. Похудеешь заодно… – решил сострить Рет.

– Я четыре дня худела. Пойду, попрошу ещё супа.

Когда мы вдоволь наелись, идти куда-то совершенно не хотелось. Но Арвен было не унять, она буквально за руки нас вытащила из прохладного зала на пыльную жаркую людную улицу. Там и застряла, не в силах выбрать, в какую сторону идти.

В Третьем Торговом осматривать, по сути, кроме самого рынка, нечего. Все достопримечательности огородили забором и оставили лично для себя наиболее влиятельные торговцы города. А возгласы продавцов слышны даже здесь. Уже через минуту мы вошли в торговые ряды (до этого шли жилые скучные серые дома и гостиницы, таверны, бары).