Шестое вымирание

Несмотря на вечернюю прохладу, она вытерла со лба пот.

Никко внимательно смотрел на хозяйку, уверенный в том, что та доставит его в безопасное место.

Но куда?

Включив дальний свет фар, Дженна обвела взглядом петлю «американских горок». Она заметила едва различимый сдвоенный след от колес, уходивший от гравийной дороги через открытое пространство, заросшее полынью и чахлыми сосенками. Неизвестно, куда ведет этот след. Определенно, туристы и местные подростки частенько незаконно прокладывают свои собственные маршруты, разбивая палатки в самшитовых рощах и разводя костры по берегам горных рек. Видит Бог, самой Дженне за время работы в службе охраны парка не раз приходилось ловить таких.

Не имея выбора, молодая женщина дала полный газ и понеслась к повороту. Пикап соскочил с обочины и устремился по полевой дороге, подпрыгивая на кочках и рытвинах, громыхая всеми болтами и гайками своей подвески. Сидящий рядом с хозяйкой Никко часто дышал, навострив уши, и лихорадочно оглядывался по сторонам.

– Держись крепче, приятель!

Местность стала более пересеченной, что вынудило Дженну сбросить скорость. Несмотря на угрозу, она не хотела сломать ось или разорвать покрышку об острый, как бритва, осколок скалы. Ее взгляд то и дело тревожно метался к зеркалу заднего вида. Стена дыма позади полностью поглотила луну.

Дженна поймала себя на том, что задержала дыхание, боясь надвигающейся беды.

Тропа начала подниматься вверх, взбираясь на гребень соседнего холма. Скорость пришлось сбросить до черепашьей. Выругав свое невезение, Дженна подумала было о том, чтобы свернуть, но местность вокруг стала еще более каменистой. Похоже, самой лучшей дорогой была та, по которой она сейчас двигалась.

Поняв, что другого пути нет, Дженна надавила на акселератор, подвергая испытанию полный привод своего «Форда». Наконец дорога снова выровнялась. Воспользовавшись этим, Дженна увеличила скорость, бесстрашно входя в поворот и огибая скалу, – но тут свет фар выхватил старый оползень, перегородивший дорогу.

Дженна резко затормозила, однако пикап пошел юзом на песке и мелких камнях. Передний бампер с силой налетел на ближайший валун. Сработала подушка безопасности, ударив Дженну в лицо мешком с цементом. У нее перехватило дыхание, в голове зазвенело – но не настолько громко, чтобы она не услышала, как двигатель чихнул и затих.

Глаза Дженны наполнились слезами боли, она почувствовала во рту вкус крови из рассеченной губы.

– Никко…

Лайка удержалась на сиденье. Похоже, она нисколько не пострадала при столкновении.

– Пошли!

Распахнув дверь, Дженна буквально вывалилась из машины. Она выпрямилась, чувствуя, как у нее трясутся ноги. В воздухе пахло мазутом и гарью.

«Неужели мы опоздали?»

Повернувшись в сторону дыма, Дженна снова представила себе зайца, выскакивающего из смертоносного облака и корчащегося в предсмертных судорогах. Она сделала несколько шагов – нетвердых, разумеется, но дело тут было не в отраве. «Я просто оглушена». По крайней мере Дженне хотелось на это надеяться.

– Только не останавливайся! – вслух приказала она себе.

Никко присоединился к хозяйке, пританцовывая, размахивая своим пушистым хвостом будто знаменем.

Сплошная стена дыма у них за спиной местами порвалась, поредела по краям. И все же она продолжала неумолимо надвигаться вниз подобно приливной волне, готовой поглотить беглецов. Дженна почувствовала, что убежать от нее они с Никко не смогут.

Она перевела взгляд на вершину холма.

Единственная надежда.

Достав из машины фонарик, молодая женщина быстро направилась вверх по склону. Отыскав тропу, ведущую сквозь оползень, свистом подозвала собаку, приказывая ей держаться рядом. Перебравшись через каменную россыпь, она обнаружила лужайку, заросшую квассией и колючими флоксами. Открытая местность позволила двигаться быстрее. Дженна устремилась бегом к гребню, следуя за пляшущим пятном света своего фонарика, поднимаясь все выше.

Но будет ли холм достаточно высоким?

Задыхаясь от напряжения, молодая женщина силой воли заставила ноги переступать еще чаще. Никко молча бежал рядом с хозяйкой, не обращая внимания на встречающиеся тут и там в траве гнезда пересмешников и выпрыгивающих из кустов чернохвостых зайцев.

Наконец человек и собака добрались до вершины. Лишь тогда Дженна позволила себе оглянуться назад. Она увидела, как вздымающаяся волна дыма выплеснулась в ложбину и разлилась дальше, затапливая все низкие места вокруг и превращая вершину холма в островок, окруженный ядовитым морем.

Но долго ли продержится это последнее безопасное убежище?

Дженна отбежала еще дальше от смертоносного берега, к самому гребню холма. У вершины на фоне звездного неба торчали остроконечные силуэты, обозначающие полусгнившие здания заброшенного поселка. Молодая женщина насчитала с десяток строений. Холмы вокруг были утыканы такими же форпостами времен золотой лихорадки, по большей части обезлюдевшими и не нанесенными ни на одну карту, – за исключением соседнего городка Боуди, самого большого из поселков-призраков, расположенного в сердце исторического парка Боуди.

И все же Дженна с радостью поспешила к жалкому укрытию, почерпнув силы от упрямо уцелевших стен и крыш. Приблизившись к ближайшему строению, она достала телефон в надежде на то, что в этой высокой точке будет прием. После того как рация пикапа утонула в ядовитом море, единственным средством связи оставался сотовый телефон.

Дженна испытала огромное облегчение, увидев на экране одинокую полоску, обозначающую силу сигнала.

«Могло бы быть и лучше, но я не жалуюсь».

Дженна набрала номер диспетчерской. Ей тотчас же ответил запыхавшийся Билл Говард.

Хотя соединение было неустойчивым, молодая женщина услышала в голосе своего друга облегчение.

– Джен, с тобой все в…рядке?

– Меня немного потрясло, но со мной все в порядке.

– Что тебя… трясло?

Дженна поморщилась, недовольная качеством связи. Она попробовала говорить громче.

– Послушайте, Билл, в вашу сторону движутся серьезные неприятности.

Дженна попыталась рассказать про взрыв, но плохой прием затруднял разговор.

– Необходимо срочно эвакуировать Ли-Вайнинг, – чуть ли не перешла на крик Дженна. – И все лагеря в округе.

– Не…онял. Что там насчет эвакуации?

Дженна в отчаянии закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов и выдохов.

«Быть может, если я взберусь на крышу одного из строений, сигнал будет сильнее».

Но прежде чем она смогла обдумать свой следующий шаг, послышался низкий размеренный рокот. Сначала Дженна решила, что это сердце стучит у нее в висках. Но тут заскулил Никко, также услышавший этот звук. Рокот нарастал, и Дженна, всмотревшись в небо, увидела мигающие навигационные огни.

Вертолет.

Она поняла, что для прибытия помощи от Билла еще слишком рано. Повинуясь тревожно натянувшимся нервам, Дженна погасила фонарик и поспешила укрыться в развалинах поселка-призрака. Добравшись до окраины, она едва успела нырнуть в старый сарай, и тут в небе показался вертолет.

Дженна сразу же узнала его вытянутый черный силуэт. Это была та самая «вертушка», которая поднялась в воздух над лабораторией перед самым взрывом.

«Неужели с вертолета заметили, как моя машина мчалась прочь от места взрыва, а затем возвращалась назад? Но каким образом?»

Не зная точного ответа на этот вопрос, Дженна постаралась не высовываться. Добравшись до зияющей двери здания, она быстро юркнула внутрь, прихватив с собой Никко. Оказавшись в тесной темноте, взглянула на телефон.

Соединение с Биллом оборвалось, и теперь на экране не было ни одной полоски.

Она осталась одна, отрезанная от окружающего мира.

Добравшись до противоположного угла полуразрушенного строения, Дженна осторожно выглянула в разбитое окно. Вертолет завис над лужайкой напротив. Как только лыжи коснулись земли, из люков по обеим сторонам стали выпрыгивать люди в черном. Поток воздуха, поднятый несущим винтом, яростно трепал кустарник вокруг.

Увидев в руках неизвестных автоматические винтовки на изготовку, Дженна почувствовала, как к горлу подступил клубок.

Это не спасатели.

Она прикоснулась к своему единственному оружию в кобуре на ремне. Тазер. По закону штата охранники национальных парков имели право носить огнестрельное оружие, однако это не приветствовалось, когда речь шла только о том, чтобы сопровождать туристов, как это было сегодня.

Никко зарычал, недовольный громким шумом и появлением незнакомых людей.

Дженна махнула рукой, приказывая ему замолчать. Она понимала, что единственная надежда на спасение заключается в том, чтобы не выдавать себя.

Присев у окна, молодая женщина увидела, как из вертолета выпрыгнул последний боевик, настоящий гигант. Он отбежал на несколько шагов, сжимая в руках какое-то странное оружие с длинным стволом. Дженна сначала его не узнала – но затем из дула вырвалась струя пламени, озарившая лужайку.

Огнемет.

Ей потребовалось какое-то время, чтобы понять, зачем понадобилось такое оружие. Затем ее пальцы стиснули рассохшееся дерево подоконника. Она поняла, что прячется в самом настоящем спичечном коробке.

На лужайке вооруженные боевики рассыпались цепью, готовясь окружить заброшенный поселок.

«Им известно, что я здесь, прячусь в одном из домов».

Намерения боевиков не вызывали сомнений. Они собирались поджечь деревянные дома, вынуждая свою жертву покинуть укрытие.

А позади них вокруг вершины холма бурлило ядовитое море. Бежать с этого острова было невозможно. Дженна опустилась на корточки, лихорадочно перебирая в уме все варианты. Со всей определенностью можно было сказать только одно.

«Живой мне отсюда не выбраться».

Однако это еще не означало, что с нею покончено. По крайней мере, можно оставить какое-нибудь указание на то, что с ней сталось, что здесь действительно произошло.

Никко уселся рядом с хозяйкой. Та крепко обняла его, понимая, что, скорее всего, делает это в последний раз.

– Дружище, мне нужно, чтобы ты сделал для меня еще одно дело, – шепнула Дженна на ухо собаке.

Никко постучал хвостом по земле.

– Хороший мальчик!

Глава 3

27 апреля, 23 часа 10 минут по Восточному летнему времениТакома-Парк, штат Мэриленд

«Это уже не дождь, а самый настоящий ливень…»

Грей Пирс гнал мотоцикл по мокрой улице, спеша домой к своему отцу.

Вот уже целую неделю с неба лило не переставая. Переполненные сточные канавы образовали вдоль обочины дороги предательские лужи. Фара мотоцикла вспарывала плотное облако крупных капель.

Бунгало Крафтсменов находилось в середине следующего квартала. Даже отсюда Грей разглядел яркий свет, который разливался из всех окон, освещая крыльцо и безжизненно повисшие деревянные качели. Дом выглядел как всегда, ничем не предвещая ту бурю, которая ждала Грея внутри.

Подъехав к дорожке, Пирс наклонил вбок все свое шестифутовое тело, входя в поворот, и подкатил к стоящему отдельно гаражу в глубине. Из-за дома послышался истошный вопль, перекрывающий даже громкий рев двигателя «Ямахи».

Похоже, дела здесь совсем плохи.

Заглушив двигатель, Грей увидел человека, шагающего под дождем по двору за домом. Это был его младший брат Кенни. Фамильное сходство было очевидным, от пышущего здоровьем валлийского лица до черных густых волос.

Однако на этом сходство между двумя братьями заканчивалось.

Сняв шлем, Грей соскочил с мотоцикла, готовый принять на себя гнев брата. Хотя оба были одного роста, Кенни отрастил пивное брюшко – закономерное следствие десяти лет безмятежной жизни программиста-компьютерщика в Калифорнии, усугубленной пристрастием к выпивке. Не так давно Кенни взял на работе продолжительный отпуск и вернулся сюда, чтобы помогать ухаживать за отцом. И тем не менее он практически каждую неделю грозился снова уехать на Запад.

– Я больше не могу! – воскликнул Кенни, сжимая кулаки. Его лицо было пунцовым. – Ты должен заставить его услышать голос разума!

– Где он?

Кенни махнул в сторону двора, раздраженный и в то же время смущенный.

– Что он делает на улице в такой дождь? – спросил Грей, направляясь за дом.

– А я откуда знаю?

Грей прошел на задний двор. Единственная лампа над дверью в кухню давала мало света, но он без труда разыскал высокую фигуру, которая стояла рядом с шеренгой олеандров, обозначающих край участка. Грей застыл на мгновение, стараясь разобраться в увиденном.

Его отец стоял босой и полностью раздетый, если не считать мокрых трусов, облепивших высохшее тело. Худые руки были подняты вверх, лицо обращено к дождю, словно в молитве к богу грозы. Затем эти худые руки сошлись вместе наподобие ножниц перед кустами.

– Ему кажется, будто он подстригает олеандры, – объяснил Кенни, несколько успокоившись. – Я застал его разгуливающим по кухне. Это уже второй раз на неделе. Только мне не удалось заставить его вернуться в кровать. Сам знаешь, каким упрямым он мог быть, еще до… до всего этого.

Болезнь Альцгеймера.

Кенни крайне редко произносил это слово вслух, словно опасаясь тем самым заразиться страшной болезнью.

– Тогда я и позвонил тебе, – продолжал он. – Тебя отец слушается.

– С каких это пор? – пробормотал Грей.

В детстве у них с отцом были очень бурные взаимоотношения. Пирс-старший, бывший нефтяник их Техаса, крепкий и грубый, считал, что в жизни нужно быть сильным и независимым. Точнее, так было до тех пор, пока в аварии на буровой установке он не потерял ногу по самое колено. После этого его отношение к жизни стало раздраженным и желчным. И свои чувства он вымещал преимущественно на своем старшем сыне. В конце концов Грей был вынужден бежать из родительского дома. После службы в армии он оказался в «Сигме».

И вот сейчас, стоя в темноте под дождем, Грей старался отыскать того сурового, сварливого мужчину в этой хрупкой фигуре у изгороди. Он видел обвисшую кожу, проступающие сквозь нее ребра, сгорбленную спину, похожую на рельефную географическую карту. Все это нельзя было назвать даже тенью его прежнего отца. Это была лишь оболочка, возрастом и болезнью начисто лишенная содержания.

Подойдя к отцу, Грей ласково тронул его за плечо.

– Папа, достаточно.

На него уставились глаза, поразительно яркие. К сожалению, в них горела былая злость.

– Нужно подстричь эти кусты. Соседи уже жалуются. Твоя мать…

«Ее уже давно нет в живых…»

Подавив чувство вины, Грей крепче стиснул отцу плечо.

– Папа, я этим займусь.

– А как же школа?

Грей вздрогнул, пытаясь понять, в каком временном периоде находится его отец, затем как ни в чем не бывало произнес:

– Я займусь этим после уроков. Хорошо?

Пламя погасло в мутно-голубых глазах отца.

– Да уж постарайся, мой мальчик. Настоящий мужчина должен держать свое слово.

– Я все сделаю как надо. Обещаю.

Грей проводил отца через черный ход на кухню. Казалось, движение, тепло и яркий свет помогли старику сосредоточиться на окружающей обстановке.

– Гр… Грей, что ты здесь делаешь? – хрипло спросил отец, словно только сейчас увидев старшего сына.

– Просто заглянул к вам проведать, как у вас дела.

Высохшая рука похлопала его по плечу.

– Тогда как насчет пива?

– Как-нибудь в другой раз. Мне нужно возвращаться в «Сигму». Служба зовет.

Что было правдой. Кэт перехватила Грея по дороге из дома и попросила срочно связаться с Вашингтоном, с руководством «Сигмы». Когда Пирс объяснил ей ситуацию с отцом, она дала ему некоторое время. И все же Грей услышал в голосе Кэт тревогу. У него не было желания ее подводить.

Он оглянулся на брата.

– Я уложу его в постель. После таких вспышек он обычно спит до самого утра.

«Вот и хорошо».

– Но, Грей, это еще не все, – продолжал Кенни, понизив голос. – Я не могу каждую ночь заниматься одним и тем же. На самом деле я сегодня уже говорил об этом с Мэри.

Грей ощутил прилив раздражения, вызванный тем, что его исключили из этого разговора. Мэри Беннинг была сиделкой, которая присматривала за отцом в течение дня. Ночью в основном дежурил Кенни, а Грей делал все, что в его силах.

– И что она думает?

– Нам нужен круглосуточный уход и специальное защитное оборудование. Сигнализация на дверях. Замок на лестнице, ведущей наверх. Или…

– Или мы должны отправить отца в какой-нибудь дом.

Кенни молча кивнул.

«Но это и есть его дом».

Судя по всему, Кенни прочел ужас на лице брата.

– Необязательно принимать решение прямо сейчас. Пока что Мэри дала мне телефоны нескольких сиделок, которые могли бы дежурить по ночам. Думаю, нам обоим неплохо будет отдохнуть.

– Хорошо.

– Я всем займусь, – добавил Кенни.

Грея захлестнула волна подозрительности. Не была ли вызвана эта внезапная находчивость брата стремлением поскорее избавиться от отца и сбежать обратно в Калифорнию? Но в то же время он понимал, что Кенни, скорее всего, прав. Нужно что-то делать.

Когда брат увел отца по лестнице наверх, Грей достал сотовый телефон и набрал номер руководства «Сигмы». Кэт ответила практически тотчас же.

– Я еду к вам.

– Тебе лучше поспешить. Ситуация становится все хуже.

Грей оглянулся на лестницу.

«Вот уж точно…»

23 часа 33 минуты

Грей доехал до главного управления «Сигмы» за пятнадцать минут, выжимая из своей «Ямахи» предел на практически пустынных улицах. Его гнал вперед не только срочный вызов в Вашингтон, но и оставшиеся позади призраки. Конечно, можно было бы упросить руководство «Сигмы» дать ему возможность отдохнуть, однако дома его ждали одни тревоги и заботы. Даже его кровать в настоящий момент оставалась холодной и пустой, поскольку Сейхан все еще была в Гонконге, вместе со своей матерью работая над благотворительным проектом по сбору средств для помощи голодающим детям в Юго-Восточной Азии.

Так что сейчас ему просто нужно было находиться в движении.

Как только открылись двери лифта, спустившегося на подземный уровень, где находился командный центр «Сигмы», Грей шагнул в коридор. Комплекс размещался в давно заброшенных бомбоубежищах и укрытиях времен Второй мировой войны, устроенных под Смитсоновским замком. Такое скрытое расположение на краю Эспланады[2] предоставляло сотрудникам «Сигмы» быстрый доступ как в коридоры власти, так и к многочисленным лабораториям и исследовательским центрам Смитсоновского института[3].

Грей направился прямиком в нервный центр комплекса – и к тому блистательному стратегу, который руководил разведывательной и связной сетью «Сигмы».

Должно быть, Кэт услышала его шаги. Она вышла в коридор ему навстречу. Несмотря на полуночный час и долгий рабочий день позади, темно-синий костюм на ней выглядел как с иголочки. Ее короткие золотисто-каштановые волосы были аккуратно уложены в мальчишескую прическу, однако в остальном в ней не было ничего мальчишеского. Кэт кивнула Грею. Ее взгляд оставался твердым и сосредоточенным.

– Что тут у вас стряслось? – спросил Грей, подходя к ней.

Не теряя времени, Кэт повернулась и направилась назад в центр связи «Сигмы». Пирс прошел следом за ней в круглое помещение, обставленное со всех сторон мониторами и компьютерными станциями. Обыкновенно этот узел обслуживали двое-трое техников, а когда какая-нибудь операция была в самом разгаре, это число могло удвоиться. Но в столь поздний час вошедших встретил только один человек, старший аналитик Джейсон Картер.

Молодой мужчина сидел за компьютером и лихорадочно стучал по клавишам. На нем были черные джинсы и футболка бостонского бейсбольного клуба «Ред сокс». Светло-соломенные волосы Джейсона были растрепаны, словно его только что подняли с постели, но, скорее всего, усталость на его лице объяснялась тем, что он вообще не ложился спать. Хотя парню был всего двадцать один год, он обладал острым умом, особенно когда речь заходила о любом устройстве с печатными платами внутри. Если верить Пейнтеру, Джейсона выставили из военно-морского флота за то, что тот взломал сервер Министерства обороны, не имея под рукой ничего, кроме модернизированного планшета, имеющего доступ в Интернет. После этого случая Кэт лично пригласила его в «Сигму», взяв под свое крыло.

– Чуть больше часа назад на военной исследовательской базе в Калифорнии произошла какая-то авария, – обратилась к Грею Кэт. – Все подняты по тревоге.

Она тронула Джейсона за плечо.

Тот ткнул клавишу. Тотчас же началось воспроизведение аудиозаписи. Это был голос женщины, которой с огромным трудом удавалось сохранять самообладание.

«Говорит «сьерра-виктор-браво». У нас чрезвычайная ситуация. Нарушены все уровни защиты. Активирована система ликвидации. Уничтожьте нас… не думайте о последствиях, уничтожьте нас всех!»

– Мы установили, что этот голос принадлежит доктору Ирен Макинтайр, старшему системному аналитику базы, – продолжала Кэт.

На экране компьютера появилось лицо женщины в белом халате, улыбающейся в объектив. Ее глаза горели возбуждением. Грей постарался сопоставить это лицо с проникнутым паникой голосом, который только что услышал.

– Над чем они работали? – спросил он.

Их прервал Джейсон, крепче прижавший к уху наушник.

– Они приехали. Уже спускаются вниз.

– Именно это я сейчас и намереваюсь выяснить, – сказала Кэт, отвечая на вопрос Грея. – Мне известно лишь то, что на исследовательской базе имели дело с чем-то крайне опасным, с чем-то таким, что потребовалось остановить самым решительным способом. Снимки со спутника показали взрыв. Облако дыма.

Джейсон вывел на экран эти снимки, быстро прокручивая один за другим. Хотя фотографии были черно-белыми и нечеткими, Грей без труда различил вспышку, расползающееся маслянисто-черное облако.

– Мы по-прежнему не можем ничего разглядеть сквозь дым и оценить теперешнее состояние базы, – объяснила Кэт. – Но новых сообщений больше не поступало.

– Похоже, это место стерто с лица земли.

– В настоящий момент все говорит о том. Пейнтер занимается этим вопросом на Западе, задействовав местные ресурсы. Он поручил мне выяснить как можно больше подробностей о деятельности этой базы. – Кэт повернулась к Грею, и в ее глазах мелькнула тревога. – Я уже установила, что этим заведением заправляло УППОНИР.

Грей тщетно попытался скрыть свое изумление. УППОНИР, ведомство в составе Министерства обороны, контролировало деятельность «Сигмы» – хотя о существовании этого подразделения было известно лишь считаным людям, имеющим высшую форму допуска к государственным тайнам. Впрочем, не было ничего удивительного в том, что таинственная база находилась под эгидой УППОНИР. Управление, занимающееся научными исследованиями в оборонной области, имело множество отделений по всей стране, большинство из которых осуществляло свою деятельность независимо, при минимальном контроле сверху, используя самые светлые головы и таланты. Детали каждого проекта были известны самому узкому кругу людей.

«И, судя по всему, мы в этот круг не входили».

– На момент аварии на базе находилось больше сорока человек, – продолжала Кэт. Судя по ее напряженным плечам и поджатым губам, она была в бешенстве.

И Грей не мог ее в этом винить. Он снова посмотрел на монитор и снимок клубящегося черного облака.

– Известно, какое именно отделение УППОНИР заведует этим местом?

– ОБТ, отдел биологических технологий. Это относительно новое отделение. Его задача заключается в исследовании точек соприкосновения биологии и физики.

Грей нахмурился. Сам он занимался в «Сигме» приблизительно тем же самым. Это была очень опасная территория, включающая в себя все направления от генной инженерии до синтетической биологии.

В коридоре послышались голоса, приближающиеся со стороны лифта. Грей оглянулся.

– Получив разрешение Пейнтера, – объяснила Кэт, – я попросила директора ОБТ доктора Люсиуса Раффи присоединиться к нам и помочь разобраться в ситуации.

По мере того как новоприбывшие подходили ближе, в их голосах все явственнее слышалось напряжение, порожденное вызовом в этот поздний час.

В дверях центра связи появились двое мужчин. Одним из них был представительный негр в плаще до колен, наброшенном на костюм от Армани. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим. Его волосы были тронуты проседью, подбородок украшала аккуратная бородка.

– Здравствуйте, доктор Раффи, – сказала Кэт, шагнув вперед и пожав негру руку. – Благодарю вас за то, что пришли.

– Вообще-то ваш человек не оставил мне выбора, – проворчал доктор Раффи. – Он перехватил меня как раз тогда, когда я после «Богемы» Верди выходил из Центра Кеннеди.

В дверь протиснулся его спутник, Монк Коккалис. Это был самый настоящий бульдог с обритой наголо головой и мускулистым телосложением защитника американского футбола. Он скосился на Грея, словно показывая: «Ты только взгляни на этого типа!», после чего прошел в помещение и чмокнул в щеку свою жену.