Сглаз

– Голову на плечах иметь надо и мужское „нет“ вовремя сказать уметь! А если завтра твои ребята, ещё чего– нибудь потребуют! Не ожидала, я от тебя, Толя, такой безответственности!

– Да, ладно, мама, прости меня дурака.

– У Поли прощения проси, а не у меня. Ты представляешь, как ей сейчас тяжело. Выходила замуж за одного, а он оказался… Ох! Слов нет! Вон видишь, даже домой идти не хочет, и я её понимаю!

– Да, я Поле в глаза смотреть не могу, мне так стыдно перед ней. Я…

– Нет, уж, милый, натворил дел, теперь, будь добр, исправляй, – оборвала его мать. – Что– то долго и впрямь Поли нет. Что стоишь, иди, ищи её!

Тут Поля поняла, что таиться на крыльце нет смысла, может кто-нибудь из дома выйдет, или соседи заметят, да и беременность давала о себе знать – всё время хотелось есть, порой так, что даже голова от голода кружилась. Когда она зашла в дом, то свекровь обрадовалась ей и бросилась с объятьями. Ужин, приготовленный матерью Анатолия, уже стоял на столе, маня к себе вкусными запахами.

– Полюшка, что ж ты так долго! – Запричитала свекровь. – Небось, проголодалась! Теперь тебе работать надо меньше, кушать вовремя, беречь себя! Да, я всё знаю, и тебя поздравляю, да и себя тоже, наконец– то, бабушкой стану. – Продолжая разговаривать, она нежно обнимала Полю.

Поля знала, что все три старшие сестры Анатолия, не смотря на замужество в течение нескольких лет, не имеют детей.

– Я тебе подарочек, по этому случаю привезла, – продолжала свекровь. – Вот гляди, нравиться? – Женщина заглянула в глаза Поли, протягивая красивый отрез материи. И получив, утвердительный кивок головой, продолжила. – А то ты скоро из– за своего интересного положения поправишься, платье надо будет новое. Так материал и пригодится. – И увидев слёзы в глазах Поли, встрепенулась. – Ты, что, доченька! Тебе расстраиваться нельзя сейчас никак. Если же ты из– за этого обалдуя, – свекровь кивнула в сторону сына, – то не стоит. Я ему мозги уже промыла. Ой, Полюшка, если бы мужики были бы, хотя наполовину, как мы бабы, то никаких бы проблем в мире бы и не было!

Она вытерла слёзы Поле чистой стороной фартука. И продолжила:

– А, ты, молодец, доченька. Чисто у тебя, прибрано, порядок везде, даже в огороде ни травинки. – И, повернувшись к сыну, добавила. – Видишь, какая жена тебе досталась, осталоп! А ты не ценишь! – Затем продолжила. – Поля, умывайся и к столу, я много чего вкусного наготовила. Старалась для тебя, моя ты, хорошая. Я сейчас, только к соседке на минуту сбегаю. – Умная женщина понимала, что надо дать поссорившимся супругам побыть наедине и разрешить проблему самим.

Свекровь вышла, а к Поле робко приблизился Анатолий. Когда свекровь вернулась обратно, то молодые уже помирились. Поля, повеселевшая, с новым, накинутым на плечи цветастым платком – подарком мужа, глазами дала свекрови понять, что всё в порядке. Все сели к столу, и с аппетитом принялись уплетать, приготовленную матерью, вкусную еду.

***

Чтобы облегчить Поле жизнь, свекровь взяла на себя всю основную работу по дому. Мысль о будущем внуке, а то, что будет именно внук, она определила на первых месяцах беременности, давала ей силы и радость. Такой заботой свою родную дочь, находящуюся в интересном положении, не каждая мать окружает. Свекровь даже своих дочерей не спешила навестить, да и их в гости не приглашала, потому что Поле нужен был покой и отдых. Анатолий вёл себя, как настоящий семьянин и будущий отец, стараясь угодить во всём Поле. Захотела она рыбы – поехал на рыбалку, вспомнила родные края и тамошние яблоки – добыл где– то желанные плоды. И так во всём.

– Ты, знаешь, Поля, а что у нас сарай пустует то? Давай кур разведём, поросёнка, козу. Будет всё своё, свежее, и тебе, да и внуку потом, – завела разговор свекровь, когда они были с Полей одни дома, и, увидев задумчивое выражение лица невестки, добавила. – Не бойся ты, я знаю, что ты со скотиной не дружишь, я сама такая. Но кормить будешь, живность к тебе и подойдёт, уже проверено на личном опыте. А козу доить Толя будет, у него таких проблем нет.

– А, что, Вас тоже животные не любят? – Удивлённо спросила Поля. – И откуда, Вы узнали, что у меня… то же самое?

– Поленька, я давно уже на этом свете живу, много чего повидала на своём веку. Хорошего человека от плохого, отличу запросто. А, то, что мы с тобой, как бы сказать, „одним миром мазанные“, что ли, я поняла сразу. Ты же ведь слышала, что бабы деревенские обо мне говорят… – Вздохнула, махнув при этом свекровь, и продолжила. – Я так обрадовалась, что Толя тебя выбрал, похожую на меня. У нас в семье колдовской талант девочка получает при рождении от матери, мальчикам он не переходит. Но нельзя злоупотреблять этим. Вон, моя мать переусердствовала, так девчонки мои бесплодные, да и дар им не передался, да и я не совсем здорова. Мужики, в женщин с таким талантом, влюбляются и любят до смерти. А ты, Поля, „меченая судьбой“. Ты тоже много чего можешь, но запомни, что за всё платить, потом придётся…

На этом их разговор прервался, т. к. Анатолий вернулся пораньше домой. Вечером во время чаепития, свекровь провела успешно беседу с сыном о разведении живности. Анатолий с радостью согласился, как и то, что пообещал взять на себя уход за скотиной. Тем более, что он и сам любил побаловаться молоком. По словам свекрови, их семья приехала на Дальний Восток из Сибири. Прадеды их назывались гуранами, и пить чай с молоком, эта традиция в их семье заложена ещё с тех времён. Но, хотя Поля и старалась уважить эти традиции, но пить такой чай, всё – же не смогла. Поэтому, она по– прежнему пила некрепкий чай, не особенно ценя и понимая данный напиток. Да и никто её и не заставлял делать то, чего она не хотела. Вскоре их сарайчик наполнился живностью, и, муж Толя взял на себя эту часть домашней работы.

***

Роды были обычные, мальчик родился небольшой, меньше 3– х килограмм, похожий на Анатолия. Счастью свекрови не было предела. Она забыла про все свои болезни и взяла на себя заботу о невестке, сыне, внуке, доме и хозяйстве. Сёстры Анатолия, приехав посмотреть на племянника, были в тот же день отправлены домой матерью.

– Чтобы из– за зависти не сглазили ребёнка, – так объяснила их неожиданный отъезд, выпроводившая их свекровь.

Мальчика, по общему согласию, назвали Алексеем. Алёша быстро набирал вес на материнском молоке, а его мать в то же время похудела до ещё меньшего размера, чем была до замужества. Когда ребёнку исполнилось 2 месяца, Поля вернулась на работу, прибегая в обед домой, чтобы покормить его грудью. Но сыну такая кормёжка не понравилась, и он с удовольствием перешёл на коровье молоко. Как– то раз, когда свекровь с полугодовалым сыном отправилась на прогулку, а Поля, вернувшись пораньше с работы, готовила праздничный ужин по поводу полугодия Алёши, к ним в дом заявился работающий вместе с Анатолием, Василий. Это он тогда подбил Анатолия, напиться до бесчувствия по поводу будущего сына.

– Я, по просьбе Тольки, зашёл предупредить, что он задержится, потому что бригадир просил его перепахать дальнее поле. А то ты прямо, как жандарм, не даёшь ему шага ступить никуда, ни с друзьями после работы расслабиться, поэтому и попросил он доложить тебе. – Продолжал он кривляться, скалясь гнилыми зубами.

– Спасибо, что „доложил“, и… прощай. – Сказала Поля, быстро, раскатывая при этом тесто.

– Ну, ты чего, за то, что пришёл с вестью, мне стаканчик полагается, – завозмущался „гонец“.

– Нет у нас, такого добра не держим. И давай, Василий, отсюда побыстрее уходи, не мешай мне готовить. – Сказала Поля, решительно настроена выгнать нахала.

– Это ты так меня благодаришь, за то, что весть от мужа принёс? Неблагодарная ты, Полька! Да чтоб ты отравилась своей стряпнёй! – Выкрикнул практически непросыхающий алкаш Василий.

– Смотри, сам не отравись самогонкой, – тихо сказала Поля, и сверкнув по – недоброму глазами, взяла в руки скалку, и направилась к Василию.

Василий, не ожидав от Толькиной жены такого, попятился, и кубарем скатился с крыльца. Вскоре вернулась свекровь с сыном, поужинали вместе без Толи. А уже, когда тот вернулся и с жадностью набросился на приготовленные Полей пельмени, попили с ним за компанию чайку.

Через три дня после того вечера, Анатолий вернулся домой раньше обычного, какой– то подавленный и невесёлый.

– Что случилось сынок? – вглядываясь ему в лицо, спросила свекровь.

– Василий помер, – растерянно заговорил Толя, – он на работу уже несколько дней не появлялся, ну мы думали, что, как обычно запил. А бригадир, злющий, что Василий в самую работу запил, отправился к нему домой, а тот там мёртвый лежит, а рядом с ним полбутылки самогонки. Говорят, вроде бы, самогонкой отравился…

– Не хорошо, конечно, сынок, – вмешалась свекровь, – но туда ему и дорога. Не жаль мне его нисколько. Мало того, что сам пил, мать в гроб загнал, так ещё и других с пути сбивал.

Поля, как всегда промолчала, не высказав своего мнения по данному поводу.

***

В середине лета, Поля поняла, что опять беременна. Эту весть дома встретили с радостью, устроив маленький семейный праздник. Алёша ещё не ходил, только ползал, но за ним нужен был глаз, да глаз. Такой проворностью отличаются не многие дети. Свекровь бегом не поспевала туда, куда он доползал. Алёша обожал отцовскую грязную одежду, инструменты, и, конечно же, всё, что противопоказано маленьким детям. Поля старалась не брать сына на руки, потому что тот, из– за своей вертлявости, всегда умудрялся пнуть её в живот. Вторая беременность протекала хорошо, без осложнений. Поля набрала вес больше, чем с первым. В том, что опять будет опять сын, свекровь определила с радостью ещё в начале беременности. Роды протекали ещё легче, чем с первенцем, но их Поля почти не почувствовала, потому что она очень хотела увидеть второго сына. И тот долго не заставил себя ждать. Он был крупнее Алёши с весом в 3 с половиной килограмма, очень хорошенький, похож на своих родителей, с синими глазами, как у всех новорожденных и светлыми волосиками, как у Толи. Поля даже испытывала лёгкое чувство вины перед первым ребёнком, но второго, она, почему то сразу полюбила больше, ещё до его рождения. Он был её частью, её душой, её радостью. Поля решила его назвать в честь дедушки Сергеем. Имя родственникам тоже понравилось, а в чью оно честь Поля скромно уточнять не стала.

Серёжа, в отличие от Алёши, был очень спокойным и тихим. Такие дети обычно рождаются на зависть другим матерям, потому что, он только спал и ел. Просыпался, чтобы поесть, ему не мешали ни мокрые пелёнки, ни шум, который устраивал старший брат. Алёша к появлению нового члена семейства отнёсся с любопытством, но интерес быстро прошёл, т. к. младший брат не ходил, и даже не ползал. Старшему сыну к тому времени было почти 2 года, непоседа и егоза, он как бы своим таким поведением старался привлечь внимание матери, которого ему, явно не доставало. Но Поля была занята для него, и отдавала предпочтение младшему сыну.

Когда Серёже исполнилось 2 месяца, Поля вышла на работу, отдав свекрови присматривать за детьми. Бабушка обожала обоих внуков, но первому уделяла больше внимания, компенсируя, таким образом, недостаток материнской ласки. В один из выходных, когда свекровь пошла помыться в баню, а Анатолий уехал за дровами, Поля снимала бельё во дворе, Алёша, конечно же, увязался за матерью. Относя первую партию белья в дом, Поля тихонько проверила Серёжу, мальчик крепко спал, сладко посапывая. Поля залюбовалась сыном, но вдруг услышала истошный крик на улице. „Алёшка,“– мелькнуло у неё в голове. Выскочив на улицу, она увидела, как соседская корова катает в их огороде, подкидывая рогами, по снегу клубок. Приглядевшись, Поля поняла, что этот клубок старшенький её Алёшка. Поля остолбенела, ноги её не слушались, язык одеревенел, она не могла сдвинуться с места. Вдруг к корове метнулась чья– то фигура. И Поля узнала свекровь, которая отважно бросилась защищать внука. Корова попятилась назад, оставив мальчика в покое. Тут и ступор отпустил Полю, она рванула к ребёнку. Но, бабка уже подхватила своё сокровище, отбитое у коровы, и, прижав комок к себе, побежала к дому. Дома, свекровь ничего не говорила, а только ощупывала ребёнка. Алёша от испуга был белый, как смерть, но больше всего пугал отрешённый взгляд ребёнка.

– Слава Богу, ничего не сломано и не повреждено, – произнесла тихо свекровь, – видать в рубашке родился наш мальчик.

– А чего же он такой тихий, и так странно смотрит, – прошептала Поля.

– Испугался он сильно, – ответила свекровь.

– Наверное, надо в больницу бежать, пусть там доктора проверят, глотая слёзы, прошептала Поля. – Прости, сыночек, что не уберегла тебя, уж лучше бы меня корова подняла на рога …

– Не раскисай, Поля, нет у нас на это времени, – прервала её стенания свекровь. – Не надо в больницу, доктора в этом ему не помогут, а я ещё смогу.

Бабушка заварила каких– то трав из своего запасника, и дала этот остывший травяной чай Алёше, приподняв его и буквально вливая ему в рот по глотку. Напиток усыпил мальчика. Затем, свекровь перенесла обмякшее тело ребёнка на покрытый одеялом стол, зажгла свечу у изголовья Алёши, и начала что– то тихо шептать, при этом поглаживая тело ребёнка. В конце она умыла его своей особой припасённой водой, и вытерла лицо внутренней стороной его же рубашки.

– Всё. – Устало произнесла свекровь. – Уноси его Поля спать в кроватку.

Когда Поля, уложив Алёшу, вернулась к свекрови, та сидела на том же месте без сил, бледная и постаревшая. Ей и самой казалось, что этот случай отнял у неё несколько лет жизни, но она согласна была отдать всё, чтобы её мальчик поправился. Видать таково настоящее материнское сердце, умеющее любить и жертвовать.

– Мама, – Поля обратилась к свекрови, – Алёша поправится?

– Думаю, что да, испуг я сняла, а внутренних повреждений у него нет. – Тихо произнесла свекровь.

– Спасибо, Вам… – Голос Поли предательски дрожал, она не выдержала и расплакалась.

– Поплачь, доченька, поплачь, это слёзы облегчения, когда всё уже плохое позади. – Свекровь с трудом поднялась со стула. – Пойду я тоже прилягу, а то устала что– то.

– Давайте, я Вам помогу постель расстелить, – встрепенулась Поля. – Может чаю приготовить? – Вспомнила вдруг невестка любимую привычку свекрови чаёвничать после бани.

– Нет, милая, спасибо. В сон меня клонит. Этот случай все силы у меня забрал. Так что, лучше всего сейчас для меня поспать.

Поля, после того, как помогла свекрови лечь, проверила мальчиков. Алёша спал, бледность прошла, и выглядел он, как обычно. Серёжа уже проснулся и тихо лежал в своей кроватке. Поля накормила младшего сына, умыла и подмыла, поменяла ему одежду, и опять уложила в кроватку, сомлевшего от всех процедур, мальчика. К тому времени вернулся Анатолий. Поля плача, рассказала ему о случившемся, и попросила разобраться с соседями по поводу бодучей коровы, которая чуть не лишила их Алёши жизни.

– А не с кем разбираться, – сказал Анатолий. – Ветеринара нашего я сейчас встретил, так он от соседа выходил. Сказал, что соседская корова издохла. Пена кровавая ртом пошла, пятнами покрылась, рога обуглились. Вроде днём сосед корову пустил в огород погулять. А к вечеру хотел загнать, а та во дворе мёртвая лежит.

– Тогда лучше им ничего не говорить, а то подумают ещё, что мы её отравили. – Осмысливая рассказ мужа, сказала Поля.

***

На следующее утро, Алёша проснулся рано, но был необычно тих и спокоен. Поля не отпускала ребёнка ни на шаг, не забывая и о Серёже. Она переделала все утренние дела, и ей уже надо было бежать на работу, а свекровь всё не выходила из своей комнаты.

– Мама, мне уже пора бежать, – с такой фразой Поля с детьми зашла в комнату свекрови, и увидела ту бледную, лежащую до сих пор на кровати. – Вам плохо, мама?

– Что– то занемоглось, мне доченька. Видать вчера на себя всё забрала. Не смогу я сегодня за внучками приглядеть. – Она ласково посмотрела на Алёшу. – Ну что, мой дорогой, с днём рождения тебя.

– Вы лежите, лежите. Может врача позвать? Сейчас я чаю приготовлю. – Захлопотала Поля. – Я с Вами и детьми дома побуду, сколько надо, отпуск возьму, да и дома можно поработать. Семён Львович мне не откажет.

– Ни надо никого звать. Сама выкарабкаюсь. – С невесёлой улыбкой произнесла свекровь. – А от чая не откажусь.

Прошло несколько дней, а свекрови лучше не становилось. Местный фельдшер назначил лечение, но по поводу диагноза ничего вразумительного сказать не мог. Дочери же, мать ни навестить, ни забрать для ухода к себе не пожелали. Тут ещё новая беда нагрянула. Анатолий из– за болезни матери запил. И Поля вместо необходимой ей помощи получила ещё одно неразумное дитя. Собутыльники на работе вправляли ему мозги, что хватит быть «подкаблучником», и пора уже показать, кто в доме хозяин. Ну, он и показал. Свекровь, увидев утром синяк на лице Поли, покачала головой и сказала:

– Ты, прости, меня доченька, что не воспитала сына, как надо. Но этому я его не учила. Но видать, мне надо исправить свои ошибки. – И добавила. – Мне получше уже. Съезжу с соседом в город в больницу. Да и дела кое– какие надо сделать.

Вечером, когда Анатолий вернулся с работы во время и почему то трезвый, мать ждала уже его, сидя за кухонным столом. Она позвала Полю, и начала свой разговор сразу, как только он переступил порог. Сын не мог смотреть ей в глаза, и был похож в тот момент на виноватую побитую собаку. Каждое слово сказанное матерью было для него, как удар хлыста. Мать продолжала говорить тихо, медленно, отпечатывая каждое слово:

– Значит так, сын. Обещания данные тобой жене оказались пустыми. Твои собутыльники заменили тебе семью и детей. Настоящий мужчина никогда не поднимет на женщину руку. Такое не прощается. Ты теперь для меня пустое место. Но у меня есть долг перед Полей и моими внуками. Я виновата перед ней, ведь я вместе с тобой давала ей обещания. Поэтому, я сегодня выполнила то, что должна была сделать. Теперь этот дом принадлежит Поле. И, как только она скажет тебе убираться, то ты должен покинуть этот дом, забрав только свою одежду. Это моя последняя воля и ты обязан её выполнить. Ни ты, ни твои сёстры на этот дом претендовать не можете. И не дай Бог вам меня ослушаться. Этот дом Полин и детей. Я всё сказала.

Мать повернулась к Поле, и сказала той ласково:

– Давай доченька чаю попьём. Я кое– чего в городе вкусного купила. Да и платок тебе тёплый, красивый, возьми там на кровати. Да ещё там разное, всё тебе да деткам. Сама разберёшься.

– Спасибо, мама. Не надо было, – засмущалась Поля. – Вы ведь ещё не поправились совсем. Да, а что там сказал доктор.

– Ну, как обычно. Что нам старикам говорят то. От старости лекарств пока нет. Ну, хватит про болезни. Чаю хочется.

На Анатолия никто не обращал внимания, как будто он и впрямь был пустым местом.

***

Жизнь текла своим чередом. Поля пока работала дома, т. к. свекрови было тяжело управиться с двумя мальчиками, да и хозяйство было не маленькое. К Алёше вернулась его непоседливость. За ним был нужен глаз да глаз. Однажды Поля пошла к колодцу за водой, старший сын увязался с ней. Соседка заговорила её, расспрашивая про свекровь. Поля вдруг обнаружила, что в руке она держит только варежку сына. Маленький озорник опять умудрился выскользнуть. У неё похолодела в груди, когда она нашла глазами проказника: тот заглядывал в колодец, почти перевесившись вовнутрь. Тихонько, чтобы не напугать ребёнка, и не дать ему от страха и неожиданности упасть в колодец, Поля подобралась и, схватив его за плечи, притянула к себе. Сердце билось так, что казалось, выскачет наружу.

– Алёшенька, не надо так больше делать, а то мама, чуть не умерла от страха. Там в колодце страшная «бабайка» живёт, – решила она отвадить ребёнка от опасного места. – Ты не смотри в колодец, а то эта «бабайка» детей к себе забирает. Хорошо, договорились? Пообещай маме. – И Поля посмотрела в лицо мальчика в ожидании ответа.

Мальчик купился на хитрость матери, и серьёзно кивнул головой. Больше он не хотел заглянуть в колодец.

К Новому Году позвали соседа зарезать кабанчика. Побаловались свежениной. К празднику налепили пельменей, наделали котлет, насолили сала. Снимая пробу с сала, дали и кусок попробовать, крутившемуся у стола Алёшке. Тот через некоторое время прибежал и ещё попросил кусок.

– Гляди, как внучку сало– то понравилось, – рассмеялась свекровь.

– Пусть ест, ему не вредно, он у нас стройный, – сказала в ответ Поля, и вдруг насторожилась. – Мама, что– то Серёжа замолчал.

Младший сын до этого громко агукал и издавал различные звуки из своей кроватки. Это было одно из его любимых занятий, и, благодаря этому, Поля успевала всё по дому. Но, видать, материнское сердце предсказало, что что– то случилось с Серёжей. Поля кинулась к нему и увидела, что ребёнок синий, а рядом с ним беспокойно крутится Алёша с куском сала в руке, тыча в него пальчиком, и, что– то лепеча. Что– то подсказало матери, что Серёжа подавился салом, которым его угостил старший брат. Не помня себя, Поля схватила на руки синего младшего сына и умудрилась вытащить изо рта застрявший кусок сала, благо, что тот был не глубоко. Ребёнок облегчённо вдохнул и разразился таким плачем, что заложило уши. Так он проплакал почти полчаса. Когда Серёжа, уже после всего случившегося, успокоился и тихо посапывал в своей кроватке, а притихшему Алёше было объяснено, что младшему брату со стола еду давать может только мама, свекровь заговорила с перенервничавшей Полей.

– Видишь, доченька, не надо бояться. Особенно, когда касается твоих детей. Надо верить, и ты сможешь помочь.

Поля потом не раз с благодарностью вспоминала свою свекровь, за всю ту мудрость и добрые советы, что обрела через неё.

***

Анатолий пить не перестал, спал он теперь на старом топчане, на кухне, постепенно деградируя, превращаясь, как и многие пьющие в своеобразное растение, нуждающееся только в регулярных возлияниях. У Полиного мужа была дурная привычка, которая чуть не стоила жизни его матери: разбрасывать грязную одежду и инструменты. Маленький Алёша очень любил играться с запчастями, приговаривая: «Кущ, гайка». Что в переводе означало: «Ключ, гайка». Однажды найдя, брошенный отцом молоток, Алёша решил похвастаться новым трофеем бабушке. Но, та в этот момент мирно спала, не подозревая о «чудесной находке внука». Мальчик решил её разбудить, и, не зная как, ударил любимую бабушку молотком по голове. Благо то, что он не обладал силой. На крик свекрови прибежала Поля, хлопотавшая в это время на кухне, и застала следующую картину. Маленький Алёша плакал и гладил бабушку по голове, при этом приговаривая: «Баба, баба, вава, вава».

– Дурья твоя башка, – ласково потрепала его по волосам свекровь. – Чуть было бабушку не убил. И кто бы потом поверил твоей матери, что это сделал ты. Посадили бы её ни за что в тюрьму, а вас – то при таком отце в детский бы дом сдали. Так, что милый ты мой, молоток трогать нельзя. – И, показав на свою голову, добавила его же языком, – «головка у бабушки вава». Молоток нельзя, ты понял внучек? – Ласково, но в то же время и строго спросила она. И увидев, что тот в ответ кивает головой, привлекла его к себе, и, поцеловав в голову, продолжила. – Солнышко, ты, моё.

Но тот удар, видать всё– таки сделал своё дело. Свекрови опять занемоглось, и, теперь, она большую часть времени проводила лёжа. Когда Поля принесла ей свежего компота попить, то она попросила присесть возле неё на кровать.

– Поля, послушай, доченька, чувствую, что ближется мой час. – На попытку Поли возразить, свекровь подняла указательный палец руки. – Не перебивай, а выслушай до конца. Эта весна меня заберёт. Ты, Поля, напиши матери правду, и позови её сюда. А то тяжело тебе одной будет, надорвёшься, а ещё и детей поднимать надо. – Свекровь отпила компот, приготовленный Полей, и, поставив кружку на стоящий рядом с кроватью табурет, выполняющий роль прикроватного стола, продолжила дальше. – Детей моих ты не бойся. Анатолия выгоняй, хватит ему на твоём горбу сидеть, а дочкам моим скажи, что вся моя сила к тебе перешла, так они сами убегут. Только, прошу тебя, Поля, не наказывай их. Ты сама понимаешь, о чём это я. Запомни, Поля, мужчины рядом с такими сильными женщинами, как мы, не могут выдержать, и начинают пить. Такова судьба наша… Я пожила достаточно на этом веку, пора и честь знать…

– Мама, ну что Вы, торопитесь так умирать, живите долго. Неужели Вы не хотите увидеть, как Ваши внуки вырастут, женятся, появятся правнуки… – Поля говорила тихо, и со слезами на глазах.

Свекровь взяла Полину руку, и внимательно посмотрев на ладонь, сказала:

– Поля, ты ведь знаешь, что я могу предсказывать судьбу. И никогда не ошибаюсь. Так вот, милая, от судьбы не убежишь. – Затем, свекровь постаралась перевести разговор на нейтральную тему. – Я и твою судьбу знаю, и внуков.

– Мама, расскажите, что нас ожидает, – Полины глаза засветились, как у ребёнка.

– Нет, не хочу говорить. Много будет чего в твоей жизни, и радости, и горя, будет и то, что любая мать врагу не пожелает, но лучше ничего не знать, а жить, и наслаждаться жизнью. Ничего не поделаешь, такова твоя судьба. – И увидев немую просьбу в глазах Поли, продолжила, – Не спрашивай, не расскажу, всё узнаешь со временем.