Карты на стол (сборник)

– Это вы москвичи бездомные? – ласково спросила она.

Лара отвернулась и беззвучно заржала, прикрыв рот рукой, так что вести переговоры пришлось мне.

– Бездомные москвичи – это и есть мы. Нас Ольга прислала. Вы не очень долго ждали?

– Совсем не ждала. Только-только постель застелить успела и окна открыть, чтобы проветрилось. Идемте в хату, я вам все покажу.

Экскурсия по тесной, заставленной старой мебелью, заклеенной блеклыми зелеными обоями «хате» отняла минут пять, но оказалась весьма поучительной. Мы уяснили расположение выключателей, научились управляться с газовой колонкой и страшной, как пищеварительный тракт людоеда, плитой, на которой громоздился древний чайник, чей возраст, по моим приблизительным прикидкам, датировался ранним мезозоем, а форма и размеры заставляли вспомнить все телевизионные передачи о космических кораблях пришельцев, какие мне случалось смотреть. Преисполнившись житейской мудрости, мы отдали старушке деньги и наконец-то остались одни.

Лара тут же упала на диван, застеленный белоснежной, накрахмаленной до состояния черствого коржа простыней. Диван пронзительно завизжал. Лара подскочила от неожиданности; потом, конечно, заулыбалась.

– Ишь, не нравится ему, – удовлетворенно сказала она. – Такая прекрасная бабушка эта тетя Лида. И такой прекрасный дом, страшный как чума. И такая прекрасная кошмарная квартира. И такой прекрасный скрипучий диван. Счастливее меня нет никого на этой земле. Я даже жрать захотела на радостях. Но никуда ни за что не пойду, так и знай.

– Ладно, пойду один, – решил я. – Принесу тебе чего душа пожелает. Заказывай.

– Э, нет, так не пойдет! Ты, значит, будешь наслаждаться жизнью, шляясь по душным гастрономам, а я здесь в полном одиночестве – страдать от несовместимости цвета обоев с моими духовными идеалами?! – возмутилась Лара. – Каков подлец! Нет уж, лучше помоги мне доковылять до угла. Хороший стейк – это серьезная мотивация.

Вернулись мы уже затемно, едва живые от усталости, сытые как удавы и почти пьяные – скорее от еды и впечатлений, чем от двух бокалов «Шато Бешвель». В тусклом свете чужих кухонных окон двор показался нам еще более унылым, зато квартира от полумрака только выиграла, но мы не стали ее особо разглядывать – упали на диван и уснули прежде, чем умолкли его скандальные пружины.

Когда я проснулся, было темно. Голова раскалывалась, в рот, похоже, насрали тараканы, привычная тупая боль в желудке жить особо не мешала, зато от изжоги впору было лезть на стенку. Однако у стенки басовито всхрапывала Сергевна, дала банку вчера с кумой, теперь будет дрыхнуть до самого утра, ее, когда накиряется, из пушки не разбудишь, и слава богу. Хоть сейчас никто мне сраку не морочит, не бухтит над ухом: «Бу-бу-бу, бу-бу-бу», – и так целыми днями, как только сама от себя не устает. Она вообще ниче так, не злая, жрать готовит, убирается, и на морду смотреть даже в похмелье не страшно, но, е-мое, какая же нудная баба, ей бы училкой в школе работать, а не на кассе сидеть. Ладно, в жопу Ларису Сергевну, сейчас важно другое – не уссаться.

Спустил ноги на пол, поискал тапки, не нашел, и хуй с ними, пошел босой, так приспичило, тут не до шуток. Воду сливать не стал: бутыль мы вчера вроде не набирали, пусть хоть в бачке будет запас, если на кухне нечего попить. Сушняк у меня – это что-то. Пустыня Каракумы, клуб кинопутешествий с Сенкевичем на верблюде – и все это в моей глотке, включая верблюжачье говно, а я-то, дурной, гадаю, что у меня там сдохло.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Оливье Мессиан (Olivier Eugène Charles Prosper Messiaen) – французский композитор, органист, музыкальный теоретик, педагог, орнитолог. «Бездна птиц» – третья часть «Квартета на конец времен» (Quatuor pour la fin du temps) для скрипки, кларнета, виолончели и фортепиано, 1941 г.

2

Оргия – единица измерения длины в Древней Греции. Наиболее известна т. н. олимпийская оргия, равная 1,8514 м.

3

Египетская оргия времен фараонов составляла 2,094 м.

4

Канопус, она же Сухаин у арабов, она же Шоу-син у китайцев – вторая (после Сириуса) по яркости из видимых в Северном полушарии звезд.

5

Артур Конан Дойл «Союз рыжих», перевод М. и Н. Чуковских. Цитируется по изданию: Библиотека приключений и научной фантастики, Ленинград, Детская литература, 1978 г.

6

Цитата из фильма «Касабланка», настолько знаменитая, что даже перевод: «Я думаю, это начало великолепной дружбы», – писать неловко. Но пусть будет – для порядка.

7

Более высокая башня Мариацкого костела с 14 века служила главной сторожевой вышкой Кракова. Караульщики были обязаны предупреждать горожан в случае пожаров и вражеских нападений. Сейчас в такой службе нет нужды, но каждый час с башни звучат позывные старинного сигнала «хейнал», ставшего одной из главных достопримечатеьностей Кракова. Слово «хейнал» венгерского происхождения и означает «утро». Изначально сигнал служил призывом к побудке. В наши дни он стал сигналом точного времени.

Каждый час наверху башни Мариацкого костела появляется трубач, дудящий «хейнал» на четыре стороны света. Этот обычай связан с легендой. Однажды трубач, увидев приближающуюся конницу, стал трубить тревогу, но пал, сраженный татарской стрелой, вонзившейся ему в горло. Горожане, вовремя предупрежденные, сумели отбить атаку, и даже захватили богатые трофеи. С тех пор «хейнал» заканчивается на той самой ноте, на которой оборвалась жизнь защитника города.