Музыка времени

Джон Джейкоб Астор IV погиб во время крушения «Титаника». Его тело было обнаружено 22 апреля 1912 года пароходом «CS Mackay-Bennett» и зафиксировано за № 124: МУЖЧИНА, ОЦЕНОЧНЫЙ ВОЗРАСТ – 50, ВОЛОСЫ И УСЫ – СВЕТЛЫЕ. ОДЕЖДА – Синий саржевый костюм; голубой платок с вышивкой «А.У.»; ремень с золотой пряжкой; коричневые сапоги на красной резиновой подошве; коричневая фланелевая рубашка, с вышивкой «J.J.A.» на задней части воротника. ИМУЩЕСТВО – Золотые часы; золотые запонки с бриллиантами; бриллиантовое кольцо с 3 камнями; 225 фунтов стерлингов; 2440 долларов; 5 фунтов стерлингов в золоте; 7 серебряных монет; 50 франков в монетах; золотой карандаш; бумажник. ПЕРВЫЙ КЛАСС. ИМЯ – Д.Д. АСТОР.

Я, стиснутая «прозой жизни», раскачивалась под мерное постукивание вагона метро вместе с другими, страждущими суеты бытия. Продолжать читать роман о любви не было никакой возможности, и я стала размышлять о нелепой смерти талантливого Джона и о его русском следе, который он оставил в отеле St. Regis, занимающем комплекс старинных зданий в одном из лучших мест города – на углу Никольской улицы, Лубянской площади, Малого и Большого Черкасского переулков. Именно туда я сейчас и спешу.

Напротив меня на расстоянии какого-то полуметра колеблется в такт движению поезда метро серое лицо женщины. Лоб сжат вертикальной складкой мучительного переживания, и мне даже показалось, что это физическая боль и женщине срочно нужна помощь, но по ее нервным тыканьям пальцами в телефон, я поняла, что она пишет СМС-ки. Её бросил любимый, и она взывает к нему, как к спасению души перед шагом в небытие. Фантазия моего сострадания почти что присвоила ей бисеринки слез и, хотя зрение мое оставляет желать лучшего, но расстояние до ее лица весьма мало, и этих искр влаги я все же не увидела, как ни старалась. Женщина остервенело тыкала пальцами в дисплей телефона и писала, писала, писала. Что-то отчаянно драматичное или даже трагичное случилось в её жизни, и она вынуждена трястись в метро куда-то, а не терпящая отлагательств беда сжимает ее напряженный лоб в сеть морщин и кривит губы в гримасу плача.

Я качаюсь, как истукан, чужой человек, заглянувший чуть глубже, чем можно постороннему, и пребываю в абсолютном бессилии. Я хочу помочь женщине и не могу, не пускает чувство соблюдения приличий.

Через несколько минут, перетасованная толпой входящих и выходящих людей, я облегченно благодарила это вселенское чувство соблюдения приличий, так как, заглянув невольно в смартфон несчастной, я обнаружила, что женщина всего лишь навсего играла в преферанс.

Красноухая черепаха

Какой жаркий июнь! Евгения Петровна не спеша идет к метро, обмахивая лицо копией приказа о формировании новой отчетной документации. В сумке, помимо кипы документов, выцарапанных с большим трудом в министерстве, лежат купальник и полотенце. Конечно, она вполне самостоятельный человек и может смело отправиться вместо работы домой. Важное дело в министерстве она уже сделала и заслуживает релакса, а эту «страшно необходимую» кучу бумаг она привезет в центр завтра, тем более что вторая половина рабочего дня уже на исходе.

Единственным мобильным в настоящее время человеком, легким на подъем и готовым почти на все, является переводчица с английского языка Анна. Анне Николаевне уже за сорок, но почти все ее зовут Нютик за веселый нрав и неиссякаемое чувство юмора. Когда-то давно их поселили в один номер в командировке на конференции в городе Сан-Франциско, и с тех пор отношения превратились в приятельские, а потом – и в дружеские.

Анна не присутствует на рабочем месте с девяти до шести, так как имеет скользящий график и половину ставки, да еще и проживает в Строгино, где до сих пор остались маленькие кусочки нетронутой злобным человеком природы на берегу волшебной Строгинской поймы.

Когда-то, лет пятнадцать назад, коллективчик отдела, где трудилась Евгения, был в основном молод и готов на подвиги. Летний период трудового времени превращался в один большой праздник. Начальник, молодой кандидат наук, талантливый и спортивный, организовывал обеденную купалку в водах Москвы-реки – тогда еще никто не боялся купаться в черте мегаполиса. Институт находился в десяти минутах ходьбы от излучины реки до того злосчастного места вниз по течению, куда сливались воды после экспериментов с использованием фосфора-32. Все были убеждены, что река уносит радиоактивные вещества куда-то вдаль, и там они исчезают как-то так… сами по себе. Песчаный пляж этого живописного места летом быстро заполнялся народом и был весьма густо «заселен», особенно в обеденное время. Курчавые деревья плотно покрывали побережье реки. С высокого берега открывался будоражащий простор резкого поворота речного русла и необыкновенная красота Серебряного бора. Кто-то мудро назвал улицу вдоль реки Живописной, это точно так и есть.

Команда лаборатории вместо сорока пяти минут обеденного перерыва, с молчаливого и даже настойчивого согласия шефа, прихватывала еще полтора часа и возвращалась на рабочее место обожжённой, распаренной и наплававшейся досыта. Все очень хорошо знали, что если нужно, то каждый останется на рабочем месте, сколько потребуется, и сделает все, что необходимо.

Все проходит… и это прошло. Ушли молодость, задор, желание собирать всех, дожидаться опаздывающих. С уходом лидера исчезло связующее звено, и государство распалось на княжества. Отдельные князья еще не забывали провести обеденный перерыв на пляже, но уже никому нельзя было опаздывать с обеда, и мало-помалу походы сошли на «нет».

Женя позвонила Анне, они договорились встретиться в условленном месте. Чтобы добраться до требуемой точки встречи, нужно прогуляться от трамвайной остановки по аллее вдоль берега большого речного залива, через примерно десять минут свернуть налево, по тоненькой тропинке добраться до поворота, и через две минуты ты попадешь в уединенное место, где нет ни души.

Огромная ракита, в прошлом году полоскавшая свои ветви и листья в воде, обрушилась в заводь, и её поверженный ствол медленно колыхался вместе со слабым прибоем Строгинской поймы. Женя расстелила на травке полотенце, переоделась в купальник и подставила стройное тело лучам долгожданного солнца. Раннее лето расцвечено молодой листвой, цветущим разнотравьем. Зеленая масса природы нежная, мягкая, еще липкие почки выпроставшихся листьев тополей покрывают землю и пристают к подошве босоножек, еще не огрубели листы, еще все лето впереди…

Женя зажмурила глаза, подставила лицо теплым лучам солнца. Легкий шум листвы расслаблял не только тело, но и душу, звенящая песенка комариных крыльев вернула ее к действительности. Она открыла глаза и увидела: на частично погруженной в воду раките по ушедшей под воду ветке выползает на солнышко довольно большая черепаха. На голове, шее и конечностях черепахи был обозначен рисунок из белых и зелёных волнистых полос и пятен, две длинные ярко красные полоски протянулись рядом с глазами. Красноухая черепаха – вид черепах из семейства американских пресноводных черепах. Откуда она взялась в водах Серебряного Бора в Москве? Её ареал охватывает США от юга Виргинии до севера Флориды и Канзаса, Оклахомы и Нью-Мексико на западе, Мексику, всю Центральную Америку, северо-запад Южной Америки, север Колумбии и Венесуэлы. Обитает в мелких озёрах, прудах и других водоёмах с низкими, заболоченными берегами. В водоёмах очень грязных. Ведёт относительно малоподвижный образ жизни. Крайне любопытна. Если черепаха сыта, она вылезает на берег и греется под солнечными лучами. Если голодна, то неспешно плавает в поисках пищи. При температуре воды ниже +18 °C черепаха становится вялой, у неё пропадает аппетит.

Вся эта информация отпечаталась в памяти Жени много лет назад, когда Павел назвал ее Красноухой черепахой.

– Почему? – спросила Женя с обидой и полезла в интернет посмотреть, что же это за живность.

– Потому что сидишь на краешке стула и поводишь головой туда-сюда, без активного желания устремиться в будущее, диссертацией не занимаешься и ждешь неизвестно чего…

А она действительно ждала, но не неизвестно чего, а конкретного предложения создать, так сказать, семью. Они вместе уже пять лет и все вот так, на жердочке, от встречи до встречи. Павел, можно сказать, интродуцирован в её дом, в её жизнь, в её мысли и заботы, в её сиюминутные дела и вообще в неё саму. Без него она уже и не представляла ничего.

Эта выползшая на солнышко божья тварь всколыхнула все, что с таким трудом Женя пыталась забыть и начать новую, не черепашью, не пресмыкающуюся жизнь.

Черепаха способна заметить опасность на расстоянии 30–40 м, после чего молниеносно соскальзывает в воду, за что получила название «Slider». Перевод слова slide: слайд, скольжение, ползун, каток, наклонная плоскость, скользящая и др. Наклонная плоскость – вот это как раз то, что и произошло, когда Паша собрал вещи и уехал, вернулся опять в свою семью, к детям. Женя так и не вышла замуж, не родила детей, не защитила диссертацию.

Красноухая черепаха проникла в Австралию, где официально признана вредителем, вытесняющим местную, эндемическую герпетофауну…

А ведь Павел так и поступил, когда активно ворвался в сердце Евгении, оттеснив Бориса, как местную, эндемическую герпетофауну. Тогда не Женя является Красноухой черепахой, а Павел, а может быть это и есть как раз ее жизненное пространство с характерным для пресмыкающегося поведением, как её, так и окружающей её среды.

Женя наблюдала за черепахой, сначала злобно и неприязненно, а потом даже любовалась ею. Черепаха застыла и не двигалась. Её ярко красные полоски сверкали на солнце. Хороша и неподвижна, она олицетворяла собой вечную красоту и гармонию природы.

– Смотри, мама! – закричал неизвестно откуда взявшийся, ребенок, указывая на черепаху. Красноухая немедленно изобразила скоростного СЛАЙДЕРА и исчезла в воде Строгинской поймы.

Нютик помахала Жене из-за отцветающего куста сирени:

– Давно ждешь?

– Почти целую жизнь! – пошутила Женя.

Крем для рук

Татьяна открыла глаза и мысленно приказала себе сделать утро радостным и позитивным. Интуиция зажгла красный свет. Какое-то тупое настроение, нежелание что-либо делать опять навалилось, как бетонная плита. Все движения рук, ног, тела и даже мыслей работают на автомате. Сделала зарядку, однообразный комплекс упражнений, – давно хотела что-нибудь добавить или изменить. Пора откорректировать привычные движения гимнастических упражнений. Приняла душ, единственное отличие от прошлых душей – перестала петь под струями воды. Вышла из ванной комнаты, легкими движениями пальцев нанесла крем на лицо, помассировала лоб и шею. Захватила большую косметичку с прочими принадлежностями и уселась в кресло, чтобы продолжить обычные процедуры с телом после душа. Ножки обработала специальным кремом и, порывшись в недрах косметички, выудила крем для рук.

Этот белый тюбик, утонувший в недрах огромной косметички, целый год не попадался ей на глаза. Она абсолютно забыла о его существовании. Even Better Dark Spot Correcting Hand Cream SPF 15 питает кожу рук и обеспечивает длительное увлажнение, а ведь это единственное, что случайно осталось от драматических событий прошлого года. Татьяна вздохнула, как будто всхлипнула. «Еще чего не хватало!?» – полуспросила, полувоскликнула она, но ничего поделать уже не смогла. Слезы градом потекли по щекам. Она швырнула злополучный тюбик резким движением, он сделал кульбит в воздухе и, почти описав мертвую петлю, с характерным скрежетом скрылся под диваном.

Размазывая по лицу слезы и сопли, Таня автоматически выдавила на ладонь дорогущий крем для век и намазала руки. Мысли, такие не управляемые, понеслись со скоростью охлаждающей жидкости ядерного реактора, когда через воду проходят электроны, выбитые гамма-квантами со своих орбит со скоростью больше скорости света в воде.

«Год. Прошел целый год! – подумала она. – Почему ничего не заживает, а наоборот – болит еще сильнее? Она подошла к зеркалу и увидела эффект Вавилова – Черенкова, свечение, вызываемое в прозрачной среде заряженной частицей, которая движется со скоростью, превышающей фазовую скорость распространения света в этой среде.

Поскольку Таня окончила физмат, частенько ассоциации реального мира с миром физики насыщали ее жизнь, но – чем дальше во времени, тем реже и реже.

В зеркале на неё смотрела красивая женщина в слезах, но со сверкающими глазами, полными огня, энергии, жизни. «Почему, когда какой-то паршивый тюбик мне напомнил о Славке Сизокрылом, я, такая уравновешенная, разумная, твердая, гармоничная, умеющая владеть собой, теряю все эти качества и превращаюсь в растекшийся скользкий кисель??? Когда-то Мишка, наш сокурсник, назвал Славку «Сизорылым», но это явно от зависти, так как уж кто-кто, но не Слава, его в злоупотреблении алкоголем упрекнуть нельзя, чего не скажешь о Мишке!»

На курсе Татьяна и Славка были самой красивой и умной парой. Полное имя Славки – Станислав. Его отца звали Бронислав Вячеславович. Он говорил, что в роду были поляки, и что мама и бабушка очень любили имена такого рода.

Он быль первым ее мужчиной, и сексуальное открытие ее внутреннего потенциала чувствительности на фоне уверенной и всепоглощающей любви вырвалось со стоном громким шёпотом: «Ты не Славка, ты ЛАВКА ЧУДЕС!». Потом никто не мог понять, почему она зовет его Лавкой, торгующей Чудесами, а он ее – Патронесса моей лавки. Татьяна была уверена в будущей своей судьбе: что будет после окончания института, когда они со Славой поженятся, где будут работать, когда родятся их дети, и так дальше… Но нет, дорогие мои, никогда не бывает так, как кажется, как должно бы неминуемо быть.

Свадьба все откладывалась, жить было негде – общага и всё, а снимать квартиру не на что. Они оба работали в Курчатовском институте. Молодым специалистам по программе «Наука – наше будущее» обещали квартиру, и – действительно, Татьяна получила ордер на малогабаритку, когда Славка был в командировке. Что-то неуловимое, серое, тоскливое, молчаливое и чужое пробралось в их дом и поселилось в прихожей. Дальше прихожей оно пока не продвигалось, и новый дом был еще теплым, а Лавка Чудес такая яркая, как майский салют, но однажды…

Все оказалось таким банальным. Около проходной в сквере на лавочке ее ожидал Торсовский Николай Петрович с Калининской атомной станции. Они договорились встретиться не в переговорной, а на улице. Был май, и ослепительное солнце вливало в сердце любовь щедрыми потоками своих лучей. Она оформила документы для передачи ему и вынесла их в папке – заклеенными и опечатанными. Торсовский поблагодарил, пожелал успехов и уехал, а Таня, прикрыв глаза, еще немножко понежилась на солнышке, пока тихий красивый женский голос не прозвучал около ее лица: «Извините, не подскажете, где проходная Курчатовского института?»

Перед ней стояла молодая женщина и держала за руку маленького Славку Сизокрылова. На шее у мамочки посверкивал серебряный кулон с жемчужиной, точно такой же, как у Тани, а на руке – точно такие же маленькие серебряные часики, которые он подарил ей на пятилетие совместной жизни.

Сочетание яркого солнечного дня, чистого синего неба и разряда грозовой молнии в Таниной душе с потемнением в глазах и полуобморочным состоянием до нынешней минуты не меняется и кажется тем самым АДОМ, который ждет Вас в преисподней с тихим шепотом: «Добро пожаловать». Почему стало все понятно мгновенно, и все стало на свои места, кроме прыгающего сердца и растерзанных мыслей.

Интересно, а этой молодой красавице на скольколетие совместной жизни он подарил эти часы? Мальчику было года три или чуть меньше. Эдакий непоседа, и такой красавчик, что руки сами чуть не потянулись его обнять.

«Что с вами?» – спросил прекрасный голос.

Спустя время Татьяна выбросила все, что напоминало о нем, а распрощаться пришлось практически со всем домом, остались только стены. Серебряный кулон смылся в унитаз, а часы улетели в форточку, затерялся только увлажняющий крем для рук, осветляющие ингредиенты которого проникают глубоко в кожу и делают темные пятна и неровную пигментацию гораздо менее заметными. Щадящие отшелушивающие агенты помогают выровнять и освежить тон кожи. Крем также укрепляет кожный барьер, благодаря чему кожа лучше противостоит раздражению, которое может вызывать воспаление и повышать выработку меланина. Цена: 1750 руб.

Не мы выбираем…

Сегодня мне не нужно никуда идти. Как странно: я никуда не спешу Вчера я отправила на х… директора, и мне пришлось уволиться. Я не раздавлена и не уничтожена – я освобождена, тем более что уже два года как оформлена моя пенсия по старости.

Когда я оформляла пенсионерские документы в отделе кадров и задержалась на пункте «Причина оформления пенсии», мне заместитель начальника отдела кадров с радостной улыбкой подсказала: «Пишите: по старости…» Некоторый слабенький, но все-таки шок замедлил стремительность заполнения необходимых бланков. Я, такая еще молодая и красивая, полная энергии и любви, вдобавок ко всему приобретшая совокупность практически усвоенных знаний, навыков, умения под общим названием ОПЫТ, всего лишь навсего по СТАРОСТИ оформляю пенсию. Мысль о том, что не я первая и не я последняя, примирила меня с действительностью, и теперь моя невысокая зарплата увеличилась на невысокую пенсию, что не могло не радовать обывателя.

Почему-то с годами, несмотря на усиленный прессинг советской, а потом и капиталистической, системы взаимоотношений «Начальник-подчиненный», у человека УВЕЛИЧИВАЕТСЯ чувство собственного достоинства. Тогда как на самом деле оно должно вовсе и навсегда исчезнуть за годы труда в государственных учреждениях. Я давно заметила, что увеличенное чувство собственного достоинства особенно страдает от несправедливости, и это существительное может стать последней каплей, переполнившей чашу терпения воспитанного человека. Вот тогда и происходят такие вещи, как отправление на х… главного начальника с последующим увольнением обиженного.

Ха-ха-ха! Посмеяться теперь можно над собой сколько угодно.

«Неспешность», знаменитый роман Милана Кундеры, где он сожалеет об исчезновении услады неспешности, ленивых героев народных песен, бродяг: «Чешское присловье определяет их сладостную праздность такой метафорой: они засмотрелись на окна Господа Бога. А кто засмотрелся на них, тому нечего скучать: он счастлив. В нашем же мире праздность обернулась бездельем, а это совсем разные вещи: бездельник подавлен, он томится от скуки, изматывает себя постоянными поисками движения, которого ему так не хватает».

О пребывании в безделье я как раз и не успела задуматься. Когда готовишься заранее к какому-то важному шагу, то перетекание из одного состояния в другое не так травматично, как внезапная навязанная перемена событий, когда ты еще не осознал, КТО ты теперь.

Я лежу в ванне с цитрусовым ароматом пены. Беспрерывная ниточка мыслей по привычке выстраивает мой день, и вдруг раздается звонок в дверь… Размазывая пену по лицу, я набрасываю махровый халат, мечусь в поисках тапочек и на пятый, настойчивый звонок, открываю дверь. На пороге стоит молодой разносчик пиццы: «Серафимовы! Две пиццы: классическая и с креветками!» «Серафимовы живут в соседней квартире!» – я говорю с раздражением и злостью. Как молниеносно я превратилась в ТЕТКУ. Всего полдня на пенсии – и вот результат.

Я принимаю душ, смываю остатки цитрусовой пены, сушу феном волосы, собираю их остатки в пучок, делаю легкий макияж «без глаз».

У меня всю мою жизнь было два вида макияжа: легкий и традиционный. Традиционный: когда торопишься и не торопишься на работу или еще куда-нибудь, все равно немного белишь (белыми тенями) веки, подводишь незаметно глаза, подкрашиваешь ресницы, слегка тонируешь кожу лица контуром в цвет светлой помады, обводишь губы, прыскаешь пару раз повседневными духами KNOWING и летишь по делам. Легкий макияж исключает формирование глаз. Глаза светлые, голубые, белесые ресницы – все это остается нетронутым рукой художника. Для легкого макияжа, в субботу, воскресенье, на даче и на отдыхе, достаточно: оттенить брови, слегка, совсем чуть-чуть нанести тон – только на нос, и сделать яркими и красиво очерченными губы. Получается, что в одном случае главное – это глаза, а в другом соответственно – губы.

Выхожу на улицу без плана и без конкретного дела, так, «чтоб утомить ненужную тревогу…», и бреду через маленькую рощицу около соседнего дома.

Как слеп человек!.. Как слабо он видит мир… Мало-помалу знания и ощущения открывают ему то, мимо чего еще вчера он проходил и не замечал. Вот и сейчас я сижу на лавочке и вижу вдруг огромное количество этих самых одиноких пенсионеров, бредущих по парку в разные стороны. Пенсионные парочки стариков и старушек, громко разговаривающих по причине убывающего слуха, сосредоточенно стремящихся с тележками на колесах в местные магазины или уже возвращающихся обратно. Тоскливое зрелище…

Мимо меня прошел парень, разносчик пиццы, с кипой коробок в руках, обернулся и весело улыбнулся, как старой знакомой. Я не успела ответить ему тем же и упрекнула себя за куда-то подевавшуюся молниеносную реакцию, которой я обладала всю жизнь.

Весна. Уже тепло не только днем. Настроение сродни глубокой осени. Сижу на этой деревянной лавке, как пришитая, как будто тело налито свинцом и ничего не хочется делать, и никуда не хочется идти.

На тропинке опять появился разносчик пиццы, уже без коробок, пружинистой походкой возвращается от дальних домов за крохотным перелеском. Я приготовилась улыбнуться ему, роясь в душе в поисках позитива. Парень спружинил и приземлился рядом, с широкой улыбкой, скороговоркой произнес: «Вы очень похожи на мою маму, она умерла в позапрошлом году, ее машина сбила на Осеннем бульваре», – он взял мою руку и поцеловал ее, вскочил, быстро пошел дальше, обернулся и помахал рукой задорно и добросердечно. Я ничего не успела сказать; что-то давнее, знакомое, энергией тепла объяло мои плечи, и я вспомнила другой случай из моей жизни, так похожий на этот.

Зима в феврале была такой снежной, что прогуливаться рядышком вдвоем не представлялось возможным. Протоптанные дорожки среди высоких сугробов перемежались расчищенными полянками, и мы с мужем шли то рядышком, то друг за другом. Набережную в Филевском парке расчистил трактор, сметая снег прямо в реку. Взявшись за руки, мы медленно тащились, наслаждаясь морозным солнечным днем. На какую-то минуту нас окружила стая бродячих собак. Не обнаружив съестного и не закусив нами, собаки неровной раздробленной стаей быстро ушли вперед, а один пес остался. Встрепанный, лохматый с огромными черными глазами, он пристроился около меня, не спеша бежал рядом. Иногда он убегал вперед, потом возвращался и опять трусил рядом, заглядывал в лицо как-то нежно и просительно. Мы миновали парк. Чтобы перейти дорогу, пес, убежавший было вперед, опять дождался нас и перешел вместе с нами не спеша. Мы несколько раз сказали ему, что у нас ничего нет из еды: «Прости дружище!»

Довольно длинный путь преодолели мы втроем и вдруг собака резко ткнула свою мокрую морду мне в руку, заскулила жалостливым голосом и, обернувшись на меня напоследок, убежала вправо по тропинке. «Это он попрощался с тобой», – сказал муж. Почему этот пес выбрал меня, для нас большой секрет, что-то такое было во мне, что было, видимо, ему дорого. Нежность и жалость заполнили мое сердце тогда также, как и сейчас. Это чувство было таким похожим – безысходным и невозможным оказать какую-либо помощь. Прощай, пес. Дай бог тебе мальчик – разносчик пиццы – удачи!

Неумолимое время

– Ксюша, я купила новое платье! – раскосые глаза Ани возбужденно сверкали.

– Ну-ну! Если не новым платьем, то чем же еще мы можем потрясать мир в свои шестьдесят пять лет? – Ксения скептически взирала на лихорадочные движение почти счастливой сестры.

– Нет, ты примерь, примерь…

– С какой стати? Ты купила, я, надеюсь, себе… Ты и примеряй…

– Нет, подожди, ты что, не можешь примерить?

– Нет, я могу…, конечно, но ты купила себе платье, я тут причем…

Ксения отлично знала характер своей родной сестры, откуда в ней кавказские наклонности: подарить все, что понравилось гостю или не гостю, это не имеет значения.

– Ой, какой красивый у тебя шарф, – однажды сказала подруга, Анна тут же сняла его с шеи и насильно вручила оторопевшей женщине.

– Анна Петровна, у вас новые серьги, – пошутила племянница.

– Серьги старые, но ОООчень модные, – сняла и всучила остолбеневшей родственнице. Перечислять случаи бесполезно, им нет конца, но зная эту черту характера Анны, родные и близкие с осторожностью восхищались, то тем, то другим, в зависимости от жизненной ситуации…

– Ты только надень, а я посмотрю, хочу со стороны поглядеть…, – настаивала Анна. Скажите мне, пожалуйста, ну какая женщина откажется что-либо примерить, только та, что лежит при смерти. Ксения надела платье.