На краю пропасти
Аманда не понравилась Панчо с первого же взгляда. Она была просто маленькой кокеткой, которая любила изъясняться в великосветской манере. Бросив на нее один-единственный взгляд, мужчины напрочь забывали о Панчо, что страшно злило девушку, к тому же здешние парни оказались вполне в ее вкусе.
Панчо была худощавой, жилистой, с длинными стройными ногами, которые достались ей в наследство от предков африканских корней. Ее кожа была покрыта светло-коричневым загаром, который с легкостью можно получить на западе Техаса, но лицо яркой красотой не отличалось. Она считала, что у нее впалые щеки и маленькие некрасивые карие глаза. Панчо всегда носила короткую стрижку, и про нее даже ползли слухи, что она лесбиянка. Но это, конечно же, было неправдой. Длинные мускулистые ноги и руки делали девушку прыткой и проворной. Она никогда не позволяла мужчинам хоть в чем-то себя обогнать и обладала гипертрофированным чувством собственного достоинства.
Небольшой космический челнок, который должен был отвезти их обратно на Селену, пришел с опозданием. Судно попало в небольшую аварию, и теперь шестеро пилотов «Астро» будут чинить корабль около сорока пяти дней – все время полета к Луне.
Все шестеро сидели в столовой и болтали о возможности задерживать дыхание в условиях вакуума. Один из ребят заявил, что как-то провел в вакууме целую минуту.
– Наверное, данный факт биографии как раз и объясняет твой коэффициент интеллекта, – шутя сказал другой.
– Никто еще не находился в вакууме целую минуту!
– Шестьдесят секунд, понимаешь?! – упрямо отстаивал свои слова парень.
– Да ладно! У тебя бы легкие лопнули!
– Эй, я же говорю – просидел в вакууме целых шестьдесят секунд! Секунда в секунду!
– И что – никаких последствий?
Тот немного помешкал и внезапно покраснел.
– Ну?
– Левое легкое вышло из строя, – попытавшись беззаботно пожать плечами, признал он.
Раздался смех.
– Может, и я смогла бы просидеть так шестьдесят секунд, – заявила Панчо.
– Ты?! – удивился сидевший рядом пилот и грубо хохотнул. – Посмотрите-ка, теперь, когда здесь Мэнди, у нее вдруг появились невероятные способности!
Аманда скромно улыбнулась. Панчо едва сдерживала злость.
– Девяносто секунд! – спокойно сказала она.
– Девяносто? Это невозможно!
– Поспорим?
– Никто не сможет выдержать в вакууме девяносто секунд! Да у тебя просто глаза вылезут из орбит!
Панчо широко улыбнулась.
– Сколько решитесь поставить на кон?
– Интересно, как мы сможем получить деньги после твоей смерти?!
– Или помешательства!
– Да она и так сумасшедшая, если думает, что может просидеть в вакууме девяносто секунд!
– Я отправлю деньги на специальный счет в банке, и вы сможете получить их оттуда в случае моей смерти или лишения рассудка, – спокойно ответила Панчо.
– Ага, конечно! Так мы и поверили!
Показав на телефон на стене рядом с автоматом продажи бутербродов, она сказала:
– Фонды электронного перевода. Операция занимает всего лишь пару минут.
Все замолчали.
– Сколько? – снова спросила Панчо, глядя всем по очереди в глаза.
– Недельную зарплату, – предложил один из пилотов.
– Лучше месячную! – предложила Панчо.
– Зарплату за целый месяц работы?!
– А почему бы и нет? Вы все так уверены, что я не смогу этого сделать! Так почему бы не поставить на кон всю зарплату? Я-то ставлю в пять раз больше, так что никто из вас не потеряет.
– Целая месячная зарплата!..
В конце концов они согласились. Панчо знала: они предполагают, что через двадцать – тридцать секунд она от страха рванет оттуда и все пятеро с легкостью получат ее денежки.
Но она замышляла совсем другое…
Итак, взяв коммуникатор, Панчо позвонила в свой банк в Лаббок. Нажала несколько кнопок на аппарате, и появился новый счет, на который она тут же перевела пять месячных зарплат. Остальные пилоты неотрывно смотрели на небольшой экран, дабы убедиться, что Панчо действительно не шутит. Затем каждый из них позвонил в свой банк и положил зарплату на новый счет Панчо.
Когда все было готово, Панчо предложила использовать воздушный шлюз в дальнем конце технического отсека.
– Вдруг какой-нибудь ученый придурок высунется к нам в самый неподходящий момент и поднимет на уши сигнализацию! – объяснила она.
Все согласились с таким разумным предложением. Они проплыли в невесомости два лабораторных отсека, старый, давно изношенный жилой сектор, где жили исследователи, и наконец оказались в похожем на пещеру техническом отсеке. Там, около воздушного шлюза, Панчо выбрала скафандр из полудюжины стандартных моделей, висевших вдоль переборки, и быстро юркнула в него. Остальные даже помогли ей надеть ботинки и проверить системы обеспечения скафандра.
Надев шлем на голову, она нажала на кнопку на вороте.
– Ладно, кто будет следить за временем? – спросила она в открытое забрало шлема.
– Я, – сказал один из мужчин, показав на руку, где красовались цифровые часы последней модели.
– Заходи в шлюз, откачай воздух и открой внешний люк, – сказал стоявший рядом с ним товарищ.
– А вы наблюдайте за мной через окно, – сказала Панчо, дотронувшись рукой в перчатке до толстого круглого стекла внешней двери в шлюз.
– Как только я дам знать – открывай забрало.
– А я засеку время, – сказал парень с модными часами. Панчо кивнула.
Аманда выглядела серьезной.
– Точно уверена, что хочешь попробовать? Ты ведь можешь погибнуть, Панчо!
– Назад пути нет! – заботливо заметил один из мужчин.
– Да уж, если только она не хочет потерять свою зарплату за пять месяцев!
– Ребята, я серьезно! – сказала Аманда. – В конце концов, можно отменить спор, ведь…
Панчо слегка дотронулась до светлых волос коллеги.
– Не волнуйся, Мэнди! Все будет нормально.
С этими словами она шагнула в шлюз и опустила забрало. Махнув рукой, показала, чтобы за ней закрыли люк, и через секунду услышала, как машина принялась откачивать воздух. Звук быстро затихал по мере того, как из помещения с металлическими стенами исчезал кислород. Когда сигнальный свет на внутренней стороне люка стал красным, Панчо нажала на кнопку и открыла внешний люк.
В какой-то момент, увидев представшую внизу ослепительную красоту Земли, она чуть не забыла, что намеревалась делать дальше. Планета сверкала под солнечными лучами: волшебная, с синим океаном и невероятным количеством облаков – таких белых, что слепило глаза. Потрясающая панорама, от которой захватывало дух и учащалось сердцебиение.
«Я сделаю это!» – твердо напомнила себе Панчо.
Повернувшись к внутреннему люку, она увидела пять лиц, припавших к небольшому круглому отверстию окна. Девушка знала, что никто из них не догадался найти радио, и молча показала пальцем на забрало шлема. Все энергично закивали, и парень с часами поднял руку так, чтобы Панчо увидела их. Он показал четыре пальца, затем три… два…
Панчо все поняла.
… два, один. Он шутя направил на Панчо руку, изображая пистолет, показав тем самым, что настал момент поднять забрало.
Однако вместо этого Панчо подошла к внешнему люку и вышла в открытый космос.
Ла-Гуайра
Мартин Хамфрис выглядел раздраженным.
– Что, по-вашему, такого смешного в Поясе Астероидов? Дэн покачал головой.
– Да нет, это вовсе не смешно. Просто… Я никак не ожидал услышать подобное от вас – человека с репутацией практичного и трезвомыслящего бизнесмена.
– Можете не сомневаться! – сказал гость.
– Тогда забудьте о Поясе. Это по меньшей мере глупости. Пояс слишком далеко, и затраты на такую авантюру превысят любую возможную выгоду в сотни тысяч раз!
– Но попытки уже были, – настаивал Хамфрис.
– Только однажды. Ганн тогда едва не погиб в результате своей несуразной выходки!
– Тот астероид стоил почти триллион долларов, когда он перенес его на лунную орбиту.
– Да, а МЭС присвоил себе права на него и обанкротил Ганна!
– На сей раз подобное не повторится!
– Откуда такая уверенность? Вы действительно верите, что МЭС не захватит ресурсы, которые мы принесем для Земли? Именно такова причина создания Мирового Экономического Совета: они стремятся контролировать всю международную торговлю Земли.
Хамфрис холодно улыбнулся.
– Я беру МЭС на себя! Можете не беспокоиться! Несколько секунд Дэн изучал собеседника. Наконец, покачав головой, он ответил:
– Не имеет значения. Я даже готов позволить МЭС заправлять всем проектом.
– Неужели?!
– Да, черт побери! Сейчас планета находится в чрезвычайной ситуации. Кто-то должен распределять ресурсы, контролировать цены и следить за тем, чтобы никто не извлекал выгоды из этого кризиса и не набивал карманы грязными деньгами.
– Полностью согласен с вами, – сказал Хамфрис. – Однако уверен, что, разработав рудники на Поясе Астероидов, мы получим бешеные деньги.
Дэн кивнул.
– Несомненно, там кроются огромные ресурсы. К тому же тяжелые металлы и органические соединения нельзя добыть на Луне.
– Да, ресурсы, которые сейчас так необходимы Земле! Поэтому МЭС будет готов заплатить за них!
– Разработка рудников на астероидах? – задумчиво произнес Дэн. – Серьезное предприятие! Очень серьезное!
– Потому-то я и здесь! «Астро» владеет всем необходимым для организации проекта.
– «Астро» на грани банкротства, и вы прекрасно знаете об этом!
– Я имел в виду не финансовую сторону, – сказал Хамфрис, махнув рукой.
– Интересно! – усмехнулся Дэн.
– Да-да. Вовсе не финансы.
Показав рукой на бушующий океан за окном и прыгающие в гигантских волнах пусковые вышки, Хамфрис сказал:
– У вас есть технические ноу-хау, хорошо подготовленный персонал и самое совершенное оборудование для полета в космос.
– И это обобрало меня до нитки. Никто не может позволить себе купить электронику, произведенную на Луне, уж тем более после того, как почти все население планеты осталось без крыши над головой вследствие ужасных катаклизмов!
Хамфрис вопросительно поднял брови.
– Знаю, знаю, – продолжил Дэн. – Конечно, еще существует рынок энергии. Но сколько спутников, работающих на солнечной энергии, мы можем разместить на орбите? Проклятый МЭС просто наложит на них лапу. Сейчас мы достраиваем последний, наверное. Дальше никаких спутников я больше производить не буду.
Прежде чем Хамфрис спросил о причине, Дэн продолжил:
– Консорциум Большой Азии по Энергетике подал жалобу на то, что наши спутники сбивают их цены, а тупоголовые европейцы поддерживают их. Посмотрю я на них, когда исчезнет Гольфстрим и подморозит их как следует!
– Гольфстрим? – удивленно спросил Хамфрис. Дэн невесело усмехнулся.
– Это только один из проектов. Парниковый эффект уже начал менять океанские течения. Когда Гольфстрим исчезнет, Европа задрожит от холода, а в Англии будет такая же погода, как и на Лабрадоре.
– Когда? Скоро? – оживился Хамфрис.
– Лет через двадцать. А может, и через сотню. Спросите об этом сто разных ученых и получите тысячу разных ответов.
– Это реальная возможность? – тихо спросил гость то ли Дэна, толи себя. – Погрузить в зиму всю Европу!.. Подумать только, какая блестящая перспектива!
– Вообще-то я считал, что это беда! – резко отозвался Дэн.
– Так может думать только недальновидный человек! Дэн едва сдержался, чтобы самолично не вышвырнуть юного авантюриста из кабинета. Однако вместо этого откинулся на спинку кресла и пробормотал:
– Напоминает древнегреческие трагедии. Глобальное потепление вмиг заморозит всю Европу. Какая ирония!..
– Итак, мы с вами говорили о рынке энергии, – напомнил о себе Хамфрис. – Как насчет лунного гелия-3?
«Интересно, может, этот тип просто пытается выведать у меня какие-то важные сведения?» – подумал Рэндольф.
– Держится сам по себе. Благодаря идиотам, выступающим против атомной промышленности, теперь не так много действующих атомных электростанций. А вообще добывать гелий-3 из лунного реголита вовсе не так уж дешево. Существующие ныне цифры звучат привлекательно только для химика, но не ведут к коэффициенту большой прибыли, скажу я вам!
– Значит, для начала разработки рудников на астероидах вам нужны инвестиции, вливание капиталов, – сказал Хамфрис.
– Не вливание, а полное переливание крови! – пробурчал Дэн.
– Что ж, это не проблема.
Рэндольф в очередной раз почувствовал, что вот-вот его брови сами поползут вверх от удивления.
– Правда?
– Да, я могу обеспечить эти капиталовложения, – спокойно сказал Хамфрис.
– Но речь идет как минимум о сорока, даже пятидесяти миллиардах.
Гость махнул рукой, как будто отгоняя раздражение.
– Для экспериментального полета вам не понадобится столько денег.
– Даже один полет будет стоить не менее двух миллиардов, – сказал Дэн.
– Возможно.
– И где же вы собираетесь достать такую сумму? Никто раньше не был готов вкладывать инвестиции в «Астро».
– Есть люди, которые будут рады инвестировать большие деньги в развитие рынка сырья на астероидах.
В какой-то момент Дэн почувствовал луч надежды. Может, действительно сработает?! Открыть Пояс Астероидов и принести найденные там ресурсы на Землю, к людям!.. Но тут в мыслях вновь всплыли цифры затрат, такие же неумолимые, как законы Ньютона.
– Знаете, если бы мы смогли покрыть хотя бы расходы, я соглашусь попытаться сделать это.
На лице Хамфриса появилось разочарование.
– Покрыть ваши затраты?
– Да! Людям нужны ресурсы. Если мы сможем найти их, не обанкротившись, то при необходимости я полечу даже на Плутон!
Хамфрис заметно повеселел.
– Я знаю, как нам осуществить это и получить в придачу приличный куш!
Дэн невольно поймал себя на мысли, что заинтригован.
– Как?
– Ядерный двигатель!
Ради всего святого! Да этот парень просто сумасшедший! Нет, скорее страстный фанатик.
– Никто еще не делал ядерных двигателей, – сообщил он гостю. – Атомные генераторы слишком громоздки и тяжелы для дальних полетов. Это известно всем!
С усмешкой кошки, которая только что съела на обед несколько жирных канареек, Хамфрис ответил:
– Все очень ошибаются!
Дэн обдумывал разговор около минуты, затем положил руки на стол вверх ладонями и предложил:
– Что ж, докажите!
Молча гость вынул из кармана микрочип с информацией и передал Дэну.
Космическая станция «Галилей»
Оставив пятерых своих коллег-астронавтов разинув рот ошеломленно смотреть в окно люка технического отсека, Панчо в невесомости подплыла к металлической ручке крана-робота и медленно выплыла в открытый космос. В тот момент кран оказался свободен, без груза для сохранения устойчивости. Ручка была длинной, тонкой и подвижной. Панчо взяла ее в обе руки и, как акробатка, подпрыгнула вверх к усеянной рукоятками внешней оболочке отсека.
Интересно, остальные уже поняли, что их одурачили, или нет? Она прошла вдоль корпуса отсека, карабкаясь как проворная обезьянка от одной перекладины к другой. Если бы кто-то наблюдал за ней из космоса, ему бы показалось, что она бегает вдоль корпуса вверх ногами. Панчо чувствовала себя ребенком в детском гимнастическом снаряде «джунгли» или каком-то аттракционе. Станция мощно нависала над ее головой.
Она смеялась, даже когда достигла конца технического отсека, и с легкостью протиснулась через соединительный сектор, который пролегал в жилой модуль.
– Эй, Панчо! Что ты там делаешь?!
Ха! Они наконец нашли радио, но отвечать она не собиралась. С ней-то все в порядке, а вот они пускай поволнуются! Нет, так нельзя. Надо все же ответить.
– Прогуливаюсь наверху, – сказала она, немного задыхаясь от напряжения.
– Как насчет пари? – спросил один из мужчин.
– Вернусь через несколько минут, – соврала она. – Держитесь!
– Что ты задумала, Панчо? – тревожным голосом спросила Аманда.
Панчо снова притворилась, что не понимает.
– Ничего.
Радио замолчало. Панчо добралась до шлюза в конце лабораторного отсека и нажала на панели управления стандартный код. Внешний люк плавно открылся. Она проскользнула внутрь и закрыла его за собой, даже не подождав, пока шлюз наполнится воздухом. Затем открыла внутренний люк и тут же его за собой захлопнула. Сигнализация сработала мгновенно, но как только атмосферное давление в отсеке нормализовалось, тут же стихла. Сорвав с себя неуклюжие защитные перчатки, Панчо подняла забрало и подошла к телефонной трубке на стене.
Обладая превосходной памятью, она тут же набрала номера счетов пяти коллег и их личные идентификационные коды. Мать всегда говорила, что ей следует стать музыкантом. Панчо быстро перевела все деньги со счетов на свой, оставив ровно по одному доллару, чтобы банковские компьютеры не запустили процесс аннулирования счетов.
К тому времени как она закончила свою хитрую операцию, люк на другом конце жилого отсека открылся, и пятеро астронавтов бросились к ней.
– Что происходит? – потребовал объяснений пилот, шедший первым.
– Ничего, – снова повторила любимое слово Панчо и юркнула в ближайший люк, ведущий в другие модули станции.
Это оказался сектор японских лабораторий. Набирая скорость, она отталкивалась гибкими пальцами от всего, что только попадалось на пути: полок с оборудованием на обеих сторонах центрального коридора и даже удивленных инженеров и лаборантов. Посмеиваясь над одураченными пилотами, она думала о том, сколько времени им потребуется, чтобы обнаружить свои пустые счета.
Понадобилось не много. Когда Панчо добралась обратно до столовой, они уже в бешенстве мчались за ней.
– Доберусь до тебя и переломаю все кости! – раздавалось сзади одно из наиболее вежливых обещаний.
Даже Аманда была так зла, что забыла о своем великосветском акценте и кричала ей вслед:
– Ты ответишь за это, стерва!
«Да уж, пока я держусь на расстоянии от них, то все в порядке», – думала Панчо, плавно несясь вдоль сектора европейской лаборатории и далее в обсерваторию, проскальзывая между громоздкими телескопами и электронными шкафчиками с оборудованием.
Сзади все еще орали. Неужели ее до сих пор преследуют? Прошло уже достаточно времени, чтобы хоть кто-то из них догадался надеть скафандр и, пройдя по внешней обшивке станции, перерезать ей путь…
Так и произошло. Когда Панчо влетела в русский жилой сектор, двое парней появились в другом конце отсека в скафандрах со снятыми шлемами в руках. Рядом с ними стояли двое вооруженных полицейских.
Панчо плавно остановилась. Один из личных мониторов выдвинулся, и на экране возникло небритое лицо явно не отличающегося умом мужчины с затуманенным взглядом. Затем монитор погас. Раздалось какое-то бормотание, наверное, славянские ругательства.
Остальные трое – Аманда и пара пилотов – вошли в отсек сзади Панчо. Да, кажется, ее окружили.
– Что ты делаешь, Панчо?
– Ты обчистила наши банковские счета!
– Мы тебя вздернем!
Панчо улыбнулась и мирно развела руками.
– Нет, ребятки! Вы не можете повесить человека и прекрасно знаете это!
– Ничего смешного! – снова закричала Аманда.
– Я возмещу ущерб, хорошо? – предложила Панчо.
– Чтоб ты провалилась!
– К тому же ты проиграла спор. Так что каждый из нас должен получить обещанную сумму!
– Нет! – сказала Панчо совершенно спокойно. – Мы никогда не спорили о дыхании в вакууме, так что пари не имеет силы!
– Тогда верни нам деньги со своего банковского счета!
– Отлично.
Аманда показала на настенный телефон около люка.
– Ты что-то говорила про возмещение ущерба!
С кротким видом Панчо подплыла телефону и нажала несколько кнопок.
– Для этого вам нужно сказать мне номера своих банковских счетов. Только так я смогу перевести деньги.
– Нет уж! Мы сами наберем номера! – сказала Аманда.
– Не доверяете? – спросила Панчо с невозмутимым видом.
Раздались гневные крики.
– Да ладно, я же пошутила! Я совсем не хотела забирать все ваши деньги!
– Ну-ну, мы так и поняли! – саркастически заметил один из мужчин. – Если бы Мэнди не догадалась о твоем подлом плане, то…
Панчо кивнула Аманде.
– Очевидно, среди них ты – самая умная, – заметила она, как будто действительно так считала.
– Да ладно, – ядовито заметила Аманда и повернулась к мужчинам. – Теперь всем нам следует изменить свои идентификационные коды, а то она их знает.
– А я вообще поменяю номер счета! – сказал один из парней.
– Ха! Я лучше поменяю банк! – заметил другой.
Панчо кивнула и постаралась изобразить понесшего наказание преступника. На самом же деле она едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Вот умора! Никто из этих тупиц не понял, что за полчаса или час, пока они бегали за ней по станции, Панчо получила проценты с общей суммы! Конечно же, это не такие уж большие деньги, но все же и не маленькие!
Оставалось надеяться, что простофили не обнаружат этого, пока будут лететь на Луну.
Ничего. Если они попытаются применить физическую силу, она просто познакомит их с Элли!..
Город Ченсу, провинция Сычуань
Дэну пришлось кричать, чтобы его услышали сквозь шум машин, работавших на стройке.
– Зак! Я просто спрашиваю: может он сделать это или нет?
Он знал Зака Фриберга больше двадцати лет, со времен, когда Зак был еще молодым серьезным планетарным геохимиком, специализирующимся на исследованиях астероидов. Тогда Дэн переманил его к себе, и тот, оставив работу в университете, перешел в «Астро». После того как Фриберг присоединился к «большому и плохому» Дэну Рэндольфу – жадному капиталисту и основателю крупнейшей корпорации, ему пришлось выслушать в свой адрес множество нелестных реплик от бывших коллег. Но спустя годы между Фрибергом и другими учеными все же возникло обоюдное уважение, а позднее и доверительная дружба. Зак первым предупредил Рэндольфа о приближающемся кризисе парникового эффекта и его последствиях.
Кризис уже был в самом разгаре. Политики и крупные бизнесмены Земли ощутили на себе его мощные последствия так же, как и остальные жители планеты. Земля медленно падала в катастрофическую пропасть. Зак больше не был тем упитанным, круглощеким юнцом, которого много лет назад впервые встретил Дэн. Его рыжеватые волосы поседели, хотя по-прежнему были густыми и вьющимися. Последние несколько лет закалили его, сделали более худым, крепким и превратили в настоящего мужчину. На протяжении последних лет Зак наблюдал за тем, как его формулы и уравнения воплощаются в реальность и причиняют страдания всему человечеству.
Двое мужчин стояли на краю горного хребта и смотрели через пустырь, где тысячи китайских рабочих трудились не покладая рук. Как же они похожи на армию неугомонных суетливых муравьев, подумал Дэн. В середине когда-то плодородной долины четыре высоченные дымовые трубы мощной электростанции изрыгали в подернутое дымкой небо столбы серого дыма. Огромные горы угля лежали около железнодорожного полотна, которое проходило вдоль электростанции. Вдалеке, на горизонте за дальним горным хребтом тоже располагалось истощенное месторождение. Там река Янцзы блестела на утреннем солнце, как змея, медленно ползущая вслед за своей жертвой. Легкий теплый ветер пах углем и машинным маслом.
Дэн внутренне содрогнулся, подумав о том, сколько миллиардов микробов пытаются проникнуть сквозь его гигиеническую маску и фильтры в ноздрях, стремятся проложить себе путь в его ослабленную иммунную систему и прочно обосноваться в теле.
– Дэн, у меня действительно нет на это времени! – крикнул Фриберг, пытаясь перекричать рев большого грузовика с двадцатью тоннами грязи и отходов, ползущего по долине. Рядом с его большими колесами люди напоминали карликов.
– Мне просто нужно, чтобы ты уделил мне пару часов своего времени, – сказал Дэн, чувствуя, как от постоянных криков начинает першить в горле. – Господи! Я проделал такой путь, чтобы узнать твое мнение!
Работы в этой провинции были запоздалыми мерами китайского правительства, которое только сейчас осознало, что парниковый эффект опустошит Китай, как и весь остальной мир. Власти страны попросили Фриберга лично возглавить программу национальной реконструкции. На одном конце долины китайские инженеры и простые жители строили дамбу для защиты главной электростанции от наводнений и вышедшей из берегов Янцзы. На другой стороне команда из компании «Ямагата Индастрис» строила комплексную насосную станцию, чтобы собирать углекислый газ, выделяемый дымовыми трубами электростанции, и хранить его глубоко под землей в опустевших угольных шахтах.
– Послушай, я помню, что все еще получаю зарплату в «Астро», но это не означает, что я буду отзываться на малейший твой свист! – недовольно нахмурившись, сказал Фриберг.
Дэн посмотрел в светло-голубые глаза собеседника и увидел там боль, разочарование и настоящий страх. Очевидно, Зак винит себя за разразившуюся катастрофу. Дэн понимал это. Именно он, проведя расчеты, предсказал наступление кризиса парникового эффекта, поэтому и ведет себя так, словно это его личная вина. Когда-то давно недалекие и суровые правители казнили гонцов, приносящих дурные вести. Теперь гонцы и сами хотели лишить себя жизни.
