Идея написать цикл рассказов о Москве и москвичах возникла неожиданно, после многочисленных поездок по стране. Тотальная нелюбовь к столице давно стала притчей во языцех, хотя все лучшее, активное, самобытное страны стремится проявить себя именно здесь. Люди перестали видеть в Москве главный город страны, не замечая в нем того дорогого и близкого, что есть в нем.

Мне хотелось бы поведать о нашем городе так, чтобы каждый увидел в нем что-то знакомое и родное: тихие улицы с цветущими липами, маленькие уютные дворики с палисадниками, в которых веснами закипает сирень, летом расцветают яркие настурции, а осенью загораются кисти рябин и золотые шары.

Хотелось рассказать о людях, что приехали в город, чтобы восстановить его из руин. Вспомнить вернувшихся с фронта молодых офицеров, о семьях «поколения победителей» и их «особенно сияющих, рожденных для радости» детей. В общем, хочется поговорить о простых, хороших, работящих людях – москвичах.

Кремлёвские звёзды

В большом и светлом городе, у подножия древнего холма выстроили новый красивый дом. Улица, на которой он был воздвигнут, совсем невелика, все дома на ней выстроились в один ряд фасадами на реку. Неспешная и спокойная, она величаво несет свои воды вдоль убранных в гранит набережных. С незапамятных времен река эта носит название Москва-река, возведенный на ее берегах город наречен также – Москва.

Несмотря на свой почтенный возраст, город украшен в яркие молодые уборы новых зданий, парков, скверов и набережных. Повсюду виднеются долговязые силуэты строительных кранов: Москва восстанавливалась после страшной войны.

Новый дом на Краснохолмской набережной выделялся среди соседних зданий не только красотой своего фасада, но и благоустройством двора.

Двор с весны до поздней осени радовал зеленью деревьев и газонов, клумбы пестрели цветами, скамейки были всегда аккуратно покрашены и никогда не пустовали. Посреди двора оборудована прекрасная детская площадка. Весёлые голоса ребятни не смолкали там с утра до позднего вечера.

Живут в доме в основном семьи военных. Семья Старцевых стала счастливыми обладателями квартиры как раз в год рождения сына. С тех пор минуло шесть лет.

Серёжа уже практически проснулся, но вставать решительно не хотелось. Откинув одеяло, он сел на край постели, долго потягивался и тёр глаза. Через морозные окна лился снежно-белый свет, освещая небольшую комнату. Серёжа осторожно вылез из кровати, на цыпочках подбежал к окну и, подышав на стекло, потёр его ладошкой. В сплошном белом узоре образовался просвет, в него было видно сиреневого цвета небо и маленькое холодное солнце.

В это время дверь приоткрылась, в комнату заглянула мама.

– Проснулся? Вот и хорошо. Умывайся, скоро будем завтракать.

За столом мама сказала, что на улице ужасный мороз, на прогулку пока выходить не стоит.

– Мы с тобой что-нибудь почитаем, в четыре часа будет детская передача, а хочешь, пригласи кого-нибудь из ребят.

– А можно я пойду в гости к Фроловым? Они меня приглашали.

– Во сколько? – деловито спросила мама.

– К шести.

– Хорошо, только ненадолго. Не надо никому надоедать. Вечером родители приходят с работы уставшие, им надо отдохнуть, поужинать.

– Мы им не мешаем, у них же две комнаты. А потом, ты же знаешь, тетя Клава не работает, а папа приходит всегда в разное время.

– Да, Иван Никитич недавно получил звание подполковника, причём досрочно, – мама на минуту задумалась, почему-то вздохнула, вновь с улыбкой обратилась к сыну. – Чем вы там занимаетесь?

– Играем в настольные игры, смотрим диафильмы, иногда приходит Коля Тихомиров, учит нас играть в шахматы.

– Коля уже в третьем классе?

– В четвёртом.

– Хороший мальчик. И в шахматы играет, и стихи пишет.

– Откуда знаешь?

– Знакомая учительница рассказывала. В школьной стенгазете часто появляются его стихи.

– Подумаешь, стихи… Лучше бы он спортом занимался, как Лиза. Даже смешно: сестра и на лыжах бегает, и на коньках, даже в тир ходит стрелять.

– Да, просто удивительно, ей бы мальчиком родиться…

– А Коле – девочкой? – улыбнулся Серёжа.

– Нет, Николай – чудесный мальчик. И товарищ хороший, и брат, и маме помощник – так о нём все в доме говорят. Да я и сама вижу: основательный, надёжный человек, из таких вырастают настоящие мужчины. Интересно, кем он станет?

– Про Колю ничего не знаю, а вот Лиза хочет быть учительницей. Она даже шефствует над первым классом. А когда мы с ребятами приходим к Тихомировым, она занимается с нами, как в школе. Учит писать, читать.

– Ты же умеешь читать, и многие буквы пишешь, – недовольно заметила мама.

– Ну и что? Это же игра! Ей хочется побыть учительницей, а нам – учениками. Так можно пойти к Фроловым?

– Иди, но только помни: если будут приглашать к столу…

– Я вежливо откажусь, потому что воспитанные дети в гостях не едят, – заученной скороговоркой произнёс Серёжа.

После обеда мама собралась в магазин, Серёжа увязался за ней. В булочную он, конечно, не стал заходить, а с разрешения мамы прошёлся по двору. Первым делом подошёл к катку. Обычно там всегда было полно пацанов, гонявших шайбу. По негласной договоренности определённое время было выделено для малышей и девчонок. Строго говоря, мальчики тоже иногда приходили «просто покататься». Коньки у всех были разные, у тех, кто постарше – в основном «гаги», у малышей – «снегурки». Фигурные коньки с белыми ботинками вообще были большой редкостью. Но сегодня на катке было как никогда малолюдно и неинтересно.

Серёжа проверил, цела ли построенная два дня назад снежная крепость, дважды скатился с горки, но одному играть было скучно, да и мороз вправду был нешуточным. Поэтому, увидев маму, без возражений и нытья пошёл домой.

На ужин мама приготовила любимое блюдо – картофельные котлеты с грибной подливкой. Котлетки были ровными и румяными, как пирожки, а грибы в подливке источали запах леса. В общем, Серёжа объелся, и теперь, не имея сил чем-либо заняться, бездельничал в своей комнате. Он очень гордился тем, что у него есть собственный уголок.

В комнате с трудом размещались узкая кровать, стол, этажерка для игрушек, но главное – в ней было своё окно, из которого хорошо виден весь двор, а если постараться и побольше высунуться из него, то можно было увидеть кусочек набережной и реку.

От нечего делать Серёжа с нетерпением поглядывал на часы. «Не может быть, чтобы стрелки двигались так медленно! Не может такого быть!»

Стрелки серебристого будильника и огромных напольных часов упорно показывали одно и то же время. С большими часами ничего не поделаешь, а вот будильник…

Сергей долго-долго смотрел на циферблат, поднёс будильник к уху – тикает ли. На всякий случай потряс его. Но стрелка упрямо не хотела двигаться быстрее. Сергей взял карандаш и сделал едва заметную отметину на стекле. Место, где должны сомкнуться большая и маленькая стрелочки, означено цифрой шесть. Только тогда, ни минутой раньше, можно будет выйти из дома. К этому времени Фроловы уже отужинают, и он никому не будет мешать. Время от времени Сергей подходил к окну и с надеждой смотрел на небо.

Солнце страшно медленно клонилось к земле, с каждой минутой становилось всё краснее, потом стало застилаться мелкими облачками и вот исчезло в тёмно-синей мгле. Стало совсем темно, долгожданный миг наконец-то настал: ровно шесть часов!

Квартира Фроловых была выше всего на три этажа, поэтому ребята ходили друг к другу пешком. На лифте, конечно, тоже было неплохо прокатиться, но уж больно любопытной была лифтёрша, тетя Валя. Так и норовила задержать на выходе – и давай расспрашивать про домашних, про друзей, даже про детский сад – всё ей надо было знать! Она жила в том же подъезде на первом этаже с дочкой и внучкой. Зина Климкина уже ходила в школу, но вообще с ней мало кто дружил: уж очень была вертлява, болтлива, да и вообще, слишком много из себя воображала!

В доме все дети хорошо друг друга знали и дружили двором, но больше всего ему нравились трое: Оленька со второго этажа и братья Фроловы. Говорят, они двойняшки. Все в доме очень удивлялись: «До чего они непохожи!» Вовка – щекастый румяный весельчак, а Слава – узколицый, с большими тёмными глазами и печальным выражением лица мальчик. «Это романтик», – говорила о нём мама.

Тётя Клава, красивая полная женщина с пшеничного цвета косой, закрученной на затылке, была домохозяйкой. В её доме всё блестело чистотой, всегда была вкусная еда, муж и дети одеты с иголочки, всегда начищены-наглажены. Она была неизменно весела, никогда не сплетничала с соседями – в общем, в доме считалась примерной хозяйкой.

Папа двойняшек был «в годах», как говорили взрослые. Большая двухкомнатная квартира находилась на девятом этаже, и самым замечательным в ней было то, что из окон были видны башни Кремля с горящими на них звёздами.

Всякий раз, когда Серёжа приходил в дом Фроловых, он прежде всего подходил к окну и подолгу смотрел на рубиновые звёзды.

В разные дни, в зависимости от погоды, они казались то ярче, то бледнее. У Сергея была потаённая мечта: когда он вырастет и станет военным, у него тоже будет квартира с окнами на Кремль. А как иначе?.. Возможно, у него тоже будет жена, как тётя Клава. Или как Оленька. Она ему нравилась больше других девочек. Почему? С ней было здорово молчать.

Серёжа поднимался по лестнице не спеша, на каждом этаже останавливался у пушистых от наледи белых окон, дышал на стёкла, через образовавшиеся прогалины смотрел на двор.

Рядом с их двором была строительная площадка. Взрослые запрещали туда ходить, но ребятня всё равно пролезала через пролом в заборе, в основном по воскресеньям, когда строительные работы не велись. Дети из кирпичей складывали стенки квадратом, получались отдельные домики. В эти крохотные «квартирки» можно было свободно залезть и сидеть, представляя свой будущий дом. Лучше всего мечталось с Оленькой…

Сегодня строительная площадка пустовала, белизну ровного снежного покрова не нарушал ни один след.

Дверь открыла тётя Клава. В прихожей стояла туго завёрнутая ёлка. Вся квартира была наполнена ароматами хвои, смолы, мороза и ещё чего-то совершенно чудесного.

– Проходи скорее, мальчики тебя уже ждут, – поторопила гостя тётя Клава.

Серёжа быстро разделся и юркнул в детскую. Братья Фроловы уже раскладывали на столе настольную игру.

Чуть позже в комнату вошла тётя Клава с небольшим подносом в руках, на котором стояла бутылка с лимонадом и тонкостенные стаканчики. Душистый напиток празднично пузырился, от него смешно щекотало в носу.

За игрой время пролетело незаметно.

Ровно в восемь Серёжа был дома. Родители ждали его за столом. Судя по тому, что отец до сих пор не переоделся в домашнее, он очень устал. Защитного цвета китель аккуратно висел на спинке стула. В руках отец держал чай в подстаканнике – предмет тайного вожделения Серёжи. Они с мамой пили чай из красивых широких чашек. Но разве может сравниться чашка, пусть и очень красивая, украшенная сиреневыми ветками на боках, с тяжёлым серебряным подстаканником, на котором выдавлены знамёна, пушки и ордена?.. Чай был красивого красноватого оттенка, иногда его украшал полупрозрачный ломтик лимона. Изредка отец разрешал отхлебнуть из своего стакана, чай из него был в сто раз вкуснее, чем из маминой или своей чашки.

– Сергей, ты опять был у Фроловых? – строго спросил отец. – Что тебе там, мёдом намазано?

– У них для детей отдельная большая комната, – спокойно ответила мама. – Там они никому не мешают.

– У нас тоже есть детская, – голос отца звучал раздражённо.

– Совсем крохотная, там и одному тесно, – возразила мама.

На самом деле изначально у Старцевых была однокомнатная квартира. Но им чрезвычайно повезло: мало того, что комната была большой, она была ещё и угловой, с окнами на разные стороны. Отец оградил часть комнаты фанерной перегородкой, оклеил её обоями, вдоль образовавшейся стены поставили мебель, и вот – из однокомнатной получилась двухкомнатная квартира.

– Фроловы живут на девятом этаже, – счёл нужным объясниться и Серёжа.

– Ну и что?

– Из их окон виден Кремль. Ну, не весь Кремль, а звёзды на шпилях. – Он тяжко вздохнул. – Повезло же им: и реку видно, и Кремль, а у нас откуда ни погляди – только двор.

– Зато у нас тихо! – поспешила возразить мама. – Клава говорит, что на набережной столько машин – ни днём ни ночью нет покоя.

Отец привлёк Серёжу к себе, посадил на колени и, глядя в лицо, серьёзно сказал:

– Нам всем повезло, сынок. Мы живём в лучшем городе на земле, в самом сердце огромной страны. Сюда приезжают люди со всех концов света, чтобы поделиться лучшим, что у них есть. Мы уже тринадцать лет живём без войны, и я верю: ты никогда не узнаешь, что это такое. А кремлёвские звезды… Разве то, что ты их не видишь сейчас, означает, что их нет?

– Конечно же есть! – взволнованно ответил Серёжа.

– То-то! – отец улыбнулся и поцеловал его в голову. – Помни, сынок, где бы ты ни был, куда бы ни забросила тебя судьба, свет кремлёвских звёзд всегда будет освещать твой путь.

– Потому что это свет не только всей страны, но и твоего родного дома, твоей малой родины, – пояснила мама.

– А что такое «малая родина»? – заинтересовался Серёжа. – Раньше я про это не слышал.

– У каждого человек есть самый дорогой для его сердца уголок земли – то место, где он родился, сделал первые шаги, где учился, встретил верных друзей, – не спеша, обдумывая каждое слово, пояснила мама. – Такое место и называется малой родиной. Для нашей семьи малая родина – Москва.

– Сегодня это главный город огромной страны, завтра столицей может стать какой-то другой город. – Так же медленно, словно раздумывая, произнёс отец. – Но для нас Москва никогда не перестанет быть самым близким, самым родным, лучшим местом на земле!

– Я понял, – очень серьёзно сказал Сережа. – Это как в песенке про Чука и Гека.

Стесняясь, он робко запел:

– И где бы ты ни был, всегда над тобой Московское небо с кремлёвской звездой…

– Будь честным будь верным всегда и везде, и всюду ты встретишь друзей, – подхватили родители.

Чаепитие продолжилось дольше обычного, но никто не смотрел на часы.

Заметив, что глаза сына слипаются, мама помогла ему раздеться и уложила в постель. Перед тем как окончательно уснуть, Сережа успел подумать: как ему повезло родиться у лучших на свете родителей в лучшем на земле городе – Москве!

День рождения

Оленька проснулась от звука собственного смеха. Такое с ней редко, но бывало. Проснуться от радости в собственный день рождения – это первый подарок. Обычно в выходные дни вставали поздно, но сегодня всем предстояло столько дел! Прежде всего, как обычно, Оленька подошла к окну.

Замёрзшие стёкла были покрыты густым слоем ледяных узоров. Подышав на стекло, Оленька проделала круглое оконце. Небо было совсем тёмным, только в самом низу, почти у самой земли разливались пунцовые полосы утренней зари.

Надев домашнее платье, Оленька на цыпочках прошла в коридор и осторожно заглянула в комнату родителей.

Родители ещё спали. Постояв в нерешительности, Оленька осторожно легла к маме под бочок. Та, не просыпаясь, обняла её.

В девять затрезвонил будильник, все разом проснулись. Родители принялись тормошить дочку и поздравлять с днём рождения. Вручали подарки всё в той же весёлой кутерьме.

Мама достала из шкафа новое платье, оно было чудесным: нежно-розового цвета, с пышной юбкой и кружевами на рукавах.

Папа подарил красивый альбом для рисования, большую коробку цветных карандашей и… книгу. От волнения Оленька даже зажмурилась: неужели исполнилась её мечта?!

– Вот, дочка, это сказка Андерсена, как ты и просила. Называется «Гадкий утёнок».

Разочарование было так велико, что девочка не сумела его скрыть.

Отец виновато улыбнулся:

– Извини, доча, сказки про двенадцать лебедей не было. В следующий раз, обязательно…

Завтракали в спешке: до вечера надо было сделать очень много, но главное – нарядить ёлку.

Папа прямо на пижаму надел пальто, шапку и вышел на балкон. Девочкам было велено покинуть комнату, но они, дрожа от холода и любопытства, остались на месте. С балкона в комнату ворвался студёный воздух, сразу стало понятно, что наступивший день будет ясным и морозным.

Несмотря ни на какие просьбы, Оля осталась смотреть, как папа будет устанавливать лесную гостью на большой деревянной крестовине.

От ёлки повеяло снегом и морозом, слежавшиеся ветки постепенно начали оттаивать. Расправляясь одна за одной, они распушились, по всему дому запахло хвоей и смолой. Мама принесла из кладовки два огромных ящика с игрушками. Оленька бросилась в свою комнату, там в коробке лежали сделанные своими руками поделки – цветные гирлянды, яркие фонарики, вырезные флажки. Всё сделано из цветной бумаги с помощью соседки, вернее сказать, старшей подруги, Лиды Серёгиной.

Нижние ветки были отданы в полное распоряжение дочки. Высунув от усердия язык, Оленька сосредоточенно и осторожно развешивала свои любимые игрушки. Кроме обычных игрушек на ветках красовались завёрнутые в фольгу орехи, конфеты и мандарины. В конце ёлку украсили гирляндами огоньков и серебристым дождём. Наступил торжественный момент – встав на стул, отец водрузил на верхушку остроконечную красную звезду. Расставляя бумажные пакеты с подарками для гостей, мама в очередной раз спросила:

– Ты запомнила, кому какой подарок полагается?

– Мальчикам – машинки, девочкам – карандаши, и всем – маленькие шоколадки.

– Верно.

– Повезло тебе, дочка, родиться под Новый год, – любуясь ёлкой, сказал отец. – И сама подарки получишь, и гостей порадуешь – никто не уйдёт с пустыми руками.

– Ну, я на кухню, а ты сходи к Лиде Серёгиной, узнай, что она придумала, чтобы развлечь ребят. Какая замечательная девочка – вежливая, умная, и с детьми так хорошо умеет обращаться, – уже на ходу проговорила мама.

Родители хорошо знали семью Серёгиных, часто заходили друг к другу по делам или просто по-соседски в гости. Лидина мама была известной и уважаемой в доме персоной: работала закройщицей, да ни где-нибудь, а в салоне моды ГУМа! Однако Лида всегда была одета опрятно, но скромно, и это обстоятельство заставляло окружающих относиться к семейству Серёгиных с особым уважением.

Ровно в три часа в коридоре хлопнула дверь, послышались детские голоса.

– Гости пришли, иди встречать, – улыбнулся папа.

Оленька вдруг так разволновалась, что с трудом заставила себя покинуть детскую. В это время широкие двери гостинной распахнулись – и в комнату ввалилась детвора. Все были принаряжены, и именинница не сразу узнала своих друзей.

Дети робко выстроились вдоль стен комнаты, никто не осмелился первым произнести поздравления и вручить подарок. Все как по команде уставились на празднично убранную ёлку. Украшенная разноцветными гирляндами, вся она от пола до потолка переливалась сверкающими длинными лучами. Она была сказочно хороша.

Не успели дети прийти в себя от волнующего зрелища, как их настигло новое потрясение. В комнату вошла фея. На ней было светло-голубое платье с пышной юбкой до колен. Тонкую талию охватывал широкий пояс с серебряной пряжкой. Дети не сразу узнали в неземной красавице девочку из своего дома, Лиду Серёгину. Волосы её, обычно заплетённые в тугую косу, были перехвачены голубой же, в цвет платью лентой и свободно лежали на плечах. Девочка была так красива, что дух захватывало. Наверное, она и сама это понимала, и очень из-за этого переживала, иначе лицо её не было бы таким печальным…

У Оленьки от волнения сжалось сердце, она понимала, как неуютно себя чувствует новая гостья. Не каждому человеку приятно становиться центром внимания. Неловкость момента исправило появление Лизы Тихомировой. Она в один момент оценила ситуацию и громким звонким голосом произнесла:

– Ну что, ребята, давайте вместе поздравим с Днём рождения нашу Оленьку. Пожелаем ей крепкого здоровья, хороших друзей, пусть растёт на радость родителям и нам, её товарищам!

Дети с облегчением заулыбались и закивали головами.

– Ну что ж, время дарить подарки?

Первой подошла Лида. С приятной улыбкой подала нарядный пакет:

– Здесь новые пяльцы и всё для вышивания.

Потом и другие дети потянулись с поздравлениями и подарками.

Гостей попросили к столу. От обилия лакомств разбегались глаза: газировка и яблоки, мандарины и разные печенюшки-вафельки, бело-розовый зефир. В большой хрустальной вазе – любимые всеми шоколадные конфеты: «Мишка косолапый», «Красная шапочка», «Белочка». От свежеиспечённых пирожков, выложенных горкой на большом блюде, исходил сдобный аромат. Главным украшением был круглый, весь в кремовых розочках торт. Некоторое время дети стеснялись, но старшие девочки пришли на помощь, стали разливать в фужеры газировку, раскладывать по тарелкам угощение. Дети быстро насытились и решили оставить торт на потом.

Старшие подруги, Лиза и Лида, и тут оказались на высоте – затеяли игру в фанты. Каждый гость рассказал стишок или спел песенку. Всем очень понравилось выступление братьев Фроловых. Громко, на два голоса они прочитали басню Крылова.

Потом смотрели диафильмы, потом папа поставил пластинку с детскими песенками, и все закружились в хороводе вокруг ёлки.

Развеселившиеся детки чувствовали себя теперь совершенно свободно, щёки их разрумянились, глаза разгорелись, все смеялись и говорили наперебой.

Праздник закончился чаепитием с тортом. В самом конце Оленька объявила, что под ёлкой лежат подарки для всех. С маминой помощью, она весело раздала приготовленные пакеты. Дети поблагодарили и, чинно попрощавшись с хозяевами, потянулись в коридор, где вдоль стен выстроился ряд валенок и ботинок. Быстро надев свои шубки, все гурьбой вышли во двор. Никто из них, разгорячённых чаем и праздничным настроением, даже не почувствовал крепкого мороза.

Оленька лишь ненадолго вышла на улицу. Вдохнув свежего воздуха, осмотрелась вокруг. В высоком темно-синем небе уже светила луна. Весь двор был покрыт толстым слоем снега, огромные белые деревья стояли неподвижно, склонившиеся под тяжестью инея ветви серебрились в лунном свете. Было так красиво, что уходить не хотелось. Оленька глубоко вздохнула. Наскоро слепив несколько снежков, перекинулась с подругами и, ощущая на руках приятный холодок, пошла домой: скоро должны прийти взрослые гости – родственники и друзья родителей.

Взрослые пришли весёлые и румяные с мороза, они обнимали и целовали именинницу и родителей. Получив очередной подарок, Оленька благодарила, но как следует рассмотреть свертки и коробочки не успевала, так их было много.

Посидев немного со взрослыми за столом, она попросилась в свою комнату. Мама помогла перенести туда подарки. Оленька терпеливо стала развёртывать свёртки: там были куклы, медвежата, мозаика, калейдоскоп и ещё всякая всячина. Но Оленьку больше всего интересовали подаренные книжки, их было немало: яркие, нарядные, с красивыми картинками и большими буквами: сказки, стихи, раскраски… Но любимой сказки Андерсена не было… А ведь в прошлом году почти все эти же гости спрашивали, что бы она хотела получить в подарок, и она всем отвечала одно: хочу книжку про Элизу и двенадцать лебедей.

Эту чудесную сказку она впервые услышала в детском саду. Воспитательница Дина Львовна как-то раз принесла очень большую книжку и сказала, что обязательно прочтёт из неё лучшие сказки. Читая очередную историю, Дина Львовна показывала яркие картинки, так что дети без труда представляли себе всех персонажей. Истории были одна другой лучше, но сказка о двенадцати лебедях поразила Оленьку до глубины души. Она легко представляла себя на месте Элизы, гордилась её отвагой, радовалась её победам, переживала за братьев. Ах, как ей хотелось иметь такую книжку! Это было бы так чудесно!

Но чуда не произошло, и, в общем-то, это было понятно: в жизни чудеса происходят не так часто, как в сказках. И всё же верилось, что когда-нибудь, если и не на этот, то на следующий Новый год ей подарят её любимую сказку о двенадцати лебедях.

Проводив гостей, родители заглянули в комнату и застали дочку спящей за книжкой. Мягкий свет настольной лампы освещал измазанную шоколадом щеку и выбившуюся прядку русых волос. Мама вытерла платком шоколадные разводы, быстро и ловко сняла платье, отец перенёс дочку в кроватку. Прежде чем покинуть детскую, родители некоторое время стояли обнявшись, глядя на девочку. Каждый из них знал, о чём думает другой. Рождение дочки под Новый год стало для них самым большим и необыкновенным чудом. Тот факт, что и в других семьях рождались и будут рождаться детки, нисколько не умалял значимость события. Просто одни живут так, будто чудес нет, а другие считают, что всё лучшее, что есть на свете: мирное небо над головой, солнечный свет, родная земля, дружба, любовь, улыбка ребёнка – всё то, что радует и согревает сердца – и есть настоящие чудеса.

1 2 3 >

На страницу:

Перейти

1 из 3

Полная версия

Московские созвездия

Другие книги автора