В темноте

– В чем-то стать взрослой мне можно уже сейчас, а с другой стороны, еще хочется остаться маленькой. Маленьких всегда больше любят и жалеют.

– Конечно, можно, – улыбнулся дедушка и крепко ее обнял. – Ничего не изменится, даже когда ты вырастешь. Мы же тебя очень любим. Твоя мама так и осталась для меня маленькой дочкой. Это живет где-то внутри. Поверь, на взрослую жизнь у тебя отведено еще много времени. Только ушедшее детство обратно не возвращается. Оно остается в своей волшебной стране, вместе с говорящими куклами, птицами и кошками. Ты будешь о нем всегда помнить.

Сказка со злыми волшебниками останется сказкой. Нужно просто научиться ценить свое время. Его только в начале жизни кажется много. Нам нужно с тобой еще многое успеть…

Из жизни бабочек

Лето вернулось в город в конце сентября. Мир на несколько дней очнулся от раннего погружения в спячку. Они тогда гуляли на Каменном острове. Внимание привлекла порхавшая пестрая бабочка. Даша оставила собранные осенние листья и побежала за ней. Через несколько минут дедушка оказался свидетелем необычной сцены. Внучка застыла на коленях, а на ее плече сидела красивая темная бабочка с яркими красными полосками. Увидев его рядом, она поднесла палец к губам и прошептала: «Я знала, что она обязательно ко мне вернется…»

Еще несколько секунд они вместе любовались мозаичным рисунком крылышек этого небесного создания. Потом бабочка улетела дальше. В общем, пришло время рассказать начало этой истории…

С некоторого времени вокруг Даши стали происходить странные события. Модный литератор непременно приписал бы их действию тайных мистических сил. Однако все описанные ниже события происходили в самой обычной городской квартире и, следовательно, могли случиться с кем угодно. Вещи, которыми пользовалась Даша, стали исчезать, а потом снова появляться.

Раньше такое случались только с дедушкой. Он сокрушался, скреб седую бороду и объявлял всем, что у него начался склероз. Иногда дедушка пояснял, что его оперативная память переполнена текущими делами и не справляется с поступающим информационным потоком. Даша в этом ничего не понимала. Она просто переживала.

Мама каждый раз качала головой и просила:

– Даша, будь собраннее!

Собраннее – значит, уметь собираться в нужный момент. Получалось, что все остальное время Даша была «разобранной». Она ежеминутно переключалась на какие-то разные дела, не завершив прежних занятий. Все оттого, что у нее возникала новая фантазия. Даша могла начать говорить фразу и не закончить ее. Значит, в этот момент она уже находилась очень далеко отсюда. Скользнул через шторы в комнату луч света, такой объемный, что Даша стала ловить его губами…

– Им кормятся бабочки. Он вкусный, как мармелад…

– Даша, ты сейчас где? – спросила мама.

– Я здесь.

– Не в этом смысле. О чем ты думаешь, когда я сейчас говорю?

– Я тебя слышу.

– Вот именно – только слышишь…

Огорченная на этот раз пропажей школьной сменной обуви – своих замечательных черных туфелек, Даша решила, что они просто спрятались. Видимо, туфельки за что-то обиделись на нее. Это было очень странно, потому что Даша за собой ничего дурного вспомнить не могла. Учительница на «продленке» вечером помогла ей собрать рюкзак и положила в него сверток с обувью. Даша это хорошо видела. Собираясь на следующий день в школу, она их там не нашла. Разве туфельки без ее ножек могли сами уйти? Пока Даша путано объясняла обстоятельства исчезновения сменных туфелек из рюкзака, мама открыла на нем молнию и вынула из его необъятных недр пакет с «пропавший» обувью. Даша не могла поверить своим глазам.

– Как ты смотрела, Даша?

– Они от меня куда-то спрятались.

Даша могла поклясться, что еще пять минут назад туфелек там не было.

– Пожалуйста, без очередных фантазий. Если твоими утерянными вещами засеять поле, у нас бы из них вырос целый огород.

Вот, опять ей никто не верил. Даша вздохнула и печально посмотрела на маму:

– Не сердись, я обязательно стану собранной и буду самым послушным ребенком на свете, с завтрашнего дня…

– Ждать завтрашнего дня совсем необязательно. Освободи стол и полку от ненужного хлама, оставь только то, что тебе сейчас потребуется. Вот и не будешь ничего искать. Каждая вещь должна знать свое место.

– Как солдат в строю?

– Можно и так сказать. Про солдат дедушка лучше знает.

Хламом мама иногда называла находки, которые ее дочь приносила с улицы. Здесь были всевозможные цветные камешки, птичьи перышки, какие-то особенные засушенные листочки и прочие разные интересные штуки, значение и ценность которых понимала только Даша. Совсем не важно, что они не были куплены в магазине. Наступал момент, когда терпение мамы заканчивалось, и она начинала производить ревизию собранных Дашей запасов.

Прошедший день принес столько новых впечатлений, что она уснула, едва коснулась головой подушки. Стены комнаты со шкафом, тумбочка с тускло горевшим ночником медленно поплыли вокруг нее, словно планеты Солнечной системы. Только теперь центром ее была она сама. Потом Даша увидела себя в просторном зале с высокими окнами. Он был так пронизан светом, что казался воздушным. Все простенки между окнами были заполнены зеркалами, вставленными в богатый резной позолоченный орнамент. Блеск и отражение в них создавали вокруг иллюзию бесконечного пространства.

Фея и бабочки

Вокруг не было ни одной живой души. Даша сидела на паркете и собирала картинку из пазлов. Нужно было сложить разрозненные кусочки так, чтобы все они совпали по форме и цвету в одно общее большое изображение. Даша дома не раз такое делала. Только теперь ей приходилось складывать свое собственное изображение. Обычно к таким играм-мозаикам прилагалась картинка. Здесь ее не было, и рисунок долго не складывался. Даша несколько раз начинала все заново. Наконец последняя деталь встала на свое место.

– Получилось, получилось! – Даша принялась прыгать и делать разные «па», которым их учили на уроках хореографии.

– Молодец, Даша! – сказал ей рядом чей-то голос.

Даша оглянулась и увидела маленькую девочку-фею с крыльями бабочки в темном бальном платье.

– Кто ты?

Фея приветливо улыбнулась:

– Своим появлением на свет я обязана тебе. Ты так старательно выкладывала меня на картинке, не замечая, что собирала саму себя. Сейчас ты тоже видишь себя.

– Но ты такая красивая, а я самая обыкновенная школьница…

– Ты добрая и любознательная девочка, и пока себя еще не знаешь. Настоящая красота отражается не в зеркале, а в людях, среди которых ты живешь. Они про нее тебе все скажут. Ты будешь долго и терпеливо воспитывать в себе нужные качества – прилежание, усидчивость и аккуратность. Точно так, как выкладывала сейчас этот сложный пазл.

– А долго придется это делать?

– Всегда.

– Так долго?

– Да, если захочешь чего-нибудь добиться в своей жизни.

– Ты говоришь совсем как моя мама…

Девочка-фея рассмеялась:

– Я иногда даже буду похожа на нее. Тебя это огорчает?

– Что ты, совсем нет!

– Вот и правильно! Я ведь тоже только учусь в школе сказочных волшебников. Чтобы быть настоящей феей мне еще нужно много знать и уметь. Нам пора прощаться, когда у тебя что-то не заладится, ты просто вспомни обо мне, и я прилечу.

Фея взмахнула своими крылышками и исчезла. Куда-то пропал и зал с окнами и зеркалами в золоченых рамках. Даша опять оказалась в своей маленькой комнате. Потом она увидела своего верного оловянного солдатика. Несмотря на свой малый рост, он отважно спрыгнул со стола, взял ружье в положение «на караул» и принялся раздавать команды. Книжки и тетрадки немедленно заняли свои места на полках, ободки для волос и расчески нырнули в ящик стола. Брошенная на стуле одежда подпрыгнула, словно кто-то за ней гнался и повисла на плечиках в шкафу. Игрушки, валявшиеся в беспорядке на полу, построились в колонну и отправились рассаживаться в свои коробки. Даже ее любимый медведь в голубой футболке, который вообще никого не слушал, на этот раз быстро юркнул Даше под одеяло. Оловянный солдатик довольно осмотрел прибранную детскую комнату, подкрутил свои пышные усы и снова замер в карауле на письменном столе.

Наступило утро и солнце выглянуло из-за крыши соседнего здания. Даша почувствовала это, не открывая глаз. Ей так хотелось интересного продолжения, что она уткнулась носом в подушку и посильнее зажмурилась. Нет, сон уже окончательно попрощался с ней и улетел в царство ночи. Пора было снова собираться в школу…

– Ты у меня уже совсем большая, – мама улыбнулась и поцеловала ее. – Прямо не узнать тебя сегодня, организованная и собранная девочка. Всегда бы так!

Даша решила, что о своем сне никому рассказывать не будет. Пусть это останется ее маленькой тайной. Тогда маленькая фея обязательно вернется. Теперь ей совсем не обязательно помогать, можно просто вместе поиграть. Спустя час, она совсем забыла о своих ночных приключениях.

Найти свою пару

Все началось на занятиях по актерскому мастерству у Ирины Малиновской. Дети пошли по кругу, внимательно поглядывая друг на друга.

– Превращаемся в животных. Так, хорошо, ищем себе пару: старайтесь увидеть особенности животных, которых вы будете изображать.

Дети замяукали котятами, пошли вразвалочку косолапыми мишками, запрыгали маленькими зайчиками. Потом «котята», «мишки» и «зайчики» угадывали друг друга и составляли вместе «правильную пару». Учительница только спрашивала и уточняла, кого они себе видят:

– Кто вы?

– Мишки!

– Так, хорошо…

– А вы кто?

– Мы зайчики!

– Молодцы!

– А вы?

– А мы волки! У-у-у…

– Ой, как нам всем страшно!

Даша с Алисой быстро составили пару из зайчиков. Они весело прыгали на корточках и делали ладошками «ушки». Получилась хорошо узнаваемая заячья манера двигаться. Не все знают, что такие короткие заячьи прыжки на корточках формируют у девушек идеальный рельеф ноги, развивают взрывную мощность. Оттого и прыгают зайцы далеко в минуты грозящей опасности.

К следующему уроку им следовало выучить басню дедушки Крылова «Стрекоза и муравей». Память у Даши хорошая, рассказывать басню она начала уже после первого прочтения. Главное, чтобы ей было интересно. В басне легко угадывалась мораль, чему она учила детей. Муравей – маленький, но упорный, постоянно трудится, делает запасы на зиму, не зная отдыха. Стрекоза у баснописца – плясунья, наслаждается каждым теплым днем, танцует и веселится. Она живет и не задумывается о своем будущем.

Рано или поздно приходит зима, есть нечего и лентяйка стрекоза обращается за помощью к муравью, чтобы тот пустил ее погреться и накормить, но получает от него решительный отказ. Она не работала и не заслужила помощи. Муравей отвечает стрекозе своей знаменитой крылатой фразой: «Так поди же, попляши!»

Сюжет, как и многие другие, заимствован баснописцем у французского поэта XVIII века Лафонтена и пересажен на родную русскую почву. Еще чаще поэты XIX века черпали идеи из древней античной литературы. Написанные ими произведения получали вторую жизнь и большую известность.

Понятно, что в басне ситуация упрощена, но дети получали для себя важный урок: чтобы чего-то добиться в жизни нужно много и неустанно трудиться. Пример тому – жизнь самого баснописца Ивана Андреевича Крылова, выходца из бедной дворянской семьи. Сегодня покажется странным, но именно его при жизни Александра Сергеевича Пушкина многие современники считали первым поэтом России.

Принялись дома разыгрывать басню, как театральную сценку. Даша взяла себе роль маленького трудолюбивого муравья. Он ей сразу больше понравился. Дедушке, соответственно, досталась вакантная роль легкомысленной стрекозы. Стал он домысливать себе эту старую как мир историю. Сразу заметим, что плясунью-стрекозу им обоим было по-человечески жаль. В жизни все так устроено, чтобы каждый своим делом занимался…

Представил, что трудолюбивый и бережливый муравей искал себе пару и однажды сделал предложение красавице-стрекозе. Дело было летом, когда та беззаботно резвилась, сверкая радужными крылышками среди «мягкой муравы». Муравью стрекоза отказала – не нашлось ему места среди других ее многочисленных поклонников из старинных дворянских родов. Скромно он на их фоне выглядел. Да и роль хозяйки в небогатом доме муравья ее мало устраивала. Скучным показалось такое будущее. Говорили, что у нее талант: ей бы примой быть и танцевать на императорской сцене. Такие слова кому угодно могли голову вскружить. Жизнь в столице у нее – один сплошной праздник, «песни, резвость каждый час». В общем, муравей стрекозе совсем не пара. Слишком разные у них интересы получались: он по земле грешной ползал, а она в небесах летала…

Со сценой у стрекозы не заладилось. В столице своих балерин не знали куда девать. Между тем дело шло к зимним холодам. Выяснилось, что родительское имение плясуньи давно заложено, а красавцы – поклонники, узнав такую важную подробность, теперь искали себе богатых невест на стороне.

К тому времени муравей сколотил небольшой капитал, нанял работников в мастерскую и открыл лавку у себя на Камышовой улице, а потом вторую, уже на Сенном рынке. Взял кредиты, пароходом собственным обзавелся, товары в Англию повез. Помня о собственных лишениях, столовую для бедных букашек открыл. Достаток, знаете ли, обязывает. Он всегда твердо, по-мужицки, стоял на земле и не витал в облаках. Зато одет теперь муравей по последней заграничной моде и маленьким уже никому не казался. Завидным женихом стал. Вот тут-то стрекоза про него и вспомнила. К тому времени здоровье у нее стало неважным – кашляла часто. В таких случаях неприятности следовали одна за другой.

Когда стрекоза с мокрыми крылышками и дождевыми капельками на длинных ресницах увидела муравья, проезжавшего мимо в собственной коляске с важным кучером, он даже не узнал ее. Ноги у нее подкосились, и несчастная со стоном опустилась на мостовую. Только после этого муравей остановил свой экипаж и предложил свою помощь. Спросив адрес незнакомки, он понял, с кем его свела случайная встреча. Сердце муравья дрогнуло, и эта история имела для обоих счастливый конец. Вовремя подставленное сильное мужское плечо и участие растопили лед вчерашнего непонимания…

Даша с большим вниманием выслушала новую историю про стрекозу и муравья.

– Хорошо, что у тебя все так заканчивается, и стрекоза одна не осталась.

– Нужно, чтобы рядом всегда был близкий человек.

А о чем она сама думала? Нет, такой стрекозой быть не хочу. До обеда я каждый день как муравей тружусь на уроках. Стрекозой можно стать только на хореографии в «Эдельвейсе», но там тоже учеба. Правда, дедушка?

– Правда, Даша. Ты всегда стараешься, как самый настоящий маленький муравей.

Счастливая пора – детство. Даша сделала акварелью рисунок, на котором муравей-труженик журил легкомысленную стрекозу. Даша прыгала, крутила своей большеглазой головкой и назидательно тыкала пальцем воображаемой попрыгунье из басни:

Лето красное пропела;Оглянуться не успела…

В этот момент она сама была похожа на это резвое насекомое. Не хватало только двух пар легких прозрачных крыльев…

Наверное, наш мир сильно потускнел без таких летающих стрекоз и порхающих бабочек. Сразу вспомнилась знаменитая картина Ильи Ефимовича Репина «Стрекоза», открывающая перед зрителями обилие детской задорной жизни. На ней изображена дочка художника, Вера, она непоседа, по-детски не сидит на месте, вот возьмет сейчас и убежит. Глазки у девочки шаловливо прищурены, в ее позе и одежде кокетство настоящей стрекозы. Мы смотрим на эту картину и радуемся ее легкой и беззаботной жизни…

Личная жизнь

Все началось с того, что Даша по рассеянности забыла дома цветные карандаши. Соседка по парте Рита пододвинула ей свою коробку: «Возьми у меня. Если понадобится один цвет, будем по очереди им пользоваться». Учительница тогда даже сказала, что так должны поступать все настоящие школьники – помогать друг другу. Хорошо иметь рядом того, кто может тебе помочь.

Этот незначительный школьный эпизод послужил началом их близкой дружбы. Теперь девочки прогуливались под руку на переменах и по очереди делились маленькими секретами. Рита рассказала, что они живут с мамой и бабушкой. Вечером мама и бабушка о чем-то говорили на кухне, а ее отправили в другую комнату. Рита хоть и ушла, все равно многое слышала. Мама говорила, что имеет право на личную жизнь. Бабушка возражала: «Какая же это личная жизнь, если она всех начинает касаться. Даже, если не захочешь». Дальше разговор зашел о Рите. Она тихонько встала под дверью и решила послушать. К тому времени мама и бабушка говорили уже так громко, что на Риту больше никто не обращал внимания. Потом мама заплакала. Рита не удержалась, вошла на кухню и обняла ее. Все сразу замолчали.

Получалось, что личная жизнь у взрослых принадлежала только им. Даше многое показалось непонятным. Она тоже очень любила свою маму и всегда ставила ее для себя на первое место. Странно, если бы Даша думала иначе. Она вышла из ее животика и была с ней связана. «Моя мягкая защита» – говорила всем маленькая Даша. Ей только хотелось слышать, что она у мамы тоже на первом месте. «Зачем такое спрашивать? – удивлялась мама. – Конечно, ты!» Даша в этом не сомневалась, просто еще раз хотела услышать. Все остальные родные выстраивались у нее дальше, по степени близости. Иногда она даже озвучивала такой список. Длинным он никогда не был – туда пускали далеко не всех.

Домашняя история школьной подруги поселила в сердце Даши необъяснимую тревогу. Обычно дневные страхи ночью переселялись в ее сны. В это время дети из соседнего первого «А» уводили ее учительницу, а дома вместо любимой черной Багиры появлялась неприятная рыжая кошка. С рассветом все страхи уходили, и начинался обычный новый день, в котором все возвращалось на свое место: учительница, кошка и остальной мир.

Придя из школы, Даша прямо спросила у мамы, есть ли у нее своя личная жизнь? Мама посмотрела на нее с некоторым беспокойством:

– У тебя что-то случилась, Даша?

– Нет, просто вышел в школе про это разговор.

– Понятно. Тебе дома чего-то не хватает? Ты только мне, пожалуйста, честно скажи. Мы это вместе с тобой обсудим, – она крепко обняла Дашу.

Получилось, что мама так и не ответила на ее вопрос, а только успокоила.

Была ли личная жизнь у самой Даши? Она раньше об этом не задумывалась. Место ее личной жизни занимали какие-то переживания, мысли, о которых Даша иногда рассказывала. Случалось, что делала это потом, если они не забывались и привлекали ее внимание. Конечно, приятно, когда тебе в школе оказывали знаки внимания, предлагали разные вкусности. Одноклассник Митя во время обеда отдал ей свой мандарин. Она спросила, почему он сам его не съел? Митя нахмурил брови и сказал, что не любит цитрусовые. Даша очистила тонкую оранжевую кожуру и предложила ему съесть мандарин вместе с ней: «Он сладкий…» Митя проглотил слюну и аккуратно взял себе одну дольку.

Если быть точным, то она давно обратила внимание на этого мальчика. Его пересадили за вторую парту вместо нее. Митя был мал ростом и носил очки. Потом у них с Полиной – соседкой по парте, что-то случилось, а учительница сделала замечание одному Мите. Он не стал оправдываться и даже не показал вида, что обиделся. Только шея у него покраснела. С его стороны это был поступок. Так решила про себя Даша.

Разговорам о личной жизни дедушка не удивился. То ли еще впереди будет! Для беспокойства у Даши нет никакого повода. Начал, правда, издалека, с литературной классики:

В ней сердце долго ли страдало,Иль скоро слез прошла пора?

Потом добавил еще: «Жить с ними надоест, и в ком не сыщешь пятен?»

О чем это? Никогда не поймешь дедушку – шутит или всерьез. Начал с романа Пушкина «Евгений Онегин», а закончил комедией Грибоедова «Горе от ума». Потому что все это из школьной программы и в жизни так тоже бывает. Потом пояснил: «Жизнь у людей часто складывается из их работы, семьи и чего-то своего, личного – особых увлечений, занятий или друзей. Когда люди в семье живут в любви и добром согласии, им ничего из этого не мешает. Напротив, даже делает чище, богаче и интереснее».

Оставалось совсем немногое – открыть все это в своей жизни…

Каприз

Он был похож на маленького крылатого человечка с обиженно надутыми трубочкой пухлыми губами. Подлетел к Даше темным облачком и разом все испортил. Кажется, это было остатками последнего сна, но именно таким потом выглядел преследовавший ее все утро навязчивый Каприз.

Да-да, тот, самый, про который говорят, что он появляется у ребенка без всякого видимого повода и причины, как необъяснимое и немотивированное желание и весьма свободен по форме. Потому все это – их детские фокусы, причуда, дурь, блажь и прочая фанаберия. Имя у него французское – caprice. Обличье ему соответствующее – костюм тройка «в елочку», шляпа-котелок, модные лаковые штиблеты и легкая тросточка в руках…

После этого Даше расхотелось вставать и собираться в школу, появилось непреодолимое желание делать все наоборот. Нет, в школе, конечно, было замечательно, но для этого следовало вылезти из-под теплого одеяла, а потом выйти на улицу. Там сейчас темно, мокро и холодно. От одной этой мысли Даша покрывалась гусиной кожей. Она осторожно потрогала пальцем струйку холодной воды в кране, потом набрала ее в ладошки и, зажмурив глаза, плеснула себе в лицо. Это похоже на отчаянный прыжок в воду с высокого обрыва. Сон ушел окончательно, но маленький господин в котелке из него остался рядом и подталкивал Дашу на совершенно необъяснимые поступки.

За завтраком она пожаловалась, что какао невкусное, и молоко в нем прокисло. Взрослые удивленно переглянулись. Молоко дома покупали только ультрапастеризованное и такого в принципе быть не могло. «Просрочку» в магазинах мама отслеживала с особой тщательностью. Дашу за обман выставили из-за стола. Каприз противно хихикнул и довольно захлопал в ладоши. Даше было совсем не до смеха, но ничего с собой поделать она уже не могла.

Даша стала медленно одеваться и заявила, что сегодня пойдет в школу в теплой шапке – у нее мерзнет голова. Взрослые спорить не стали – ребенок мог в любой момент сорваться и расплакаться. Мама, молча, вытащила из шкафа старую зимнюю заячью шапку. В ней Даше оказалось жарко. Зимнюю шапку тут же сняли и надели по сезону, прежнюю – осеннюю вязанную, с розовым котенком и бантиком.

– Розовый котенок теперь на меня обиделся. Ему сейчас больно, – он мне этого никогда не простит, – захныкала Даша.

– Ничего, он у тебя умный и все поймет, – спокойно ответила мама.

Теперь Даша шла в школу и глотала горькие слезы. Каприз бодро подпрыгивал за ней следом на своих крепких коротеньких ножках. Сейчас он придумывал очередную каверзу. Этот неприятный господин за утро успел подрасти до размеров семилетнего ребенка. Он беззаботно вертел своей тросточкой, поминутно отвешивал кому-то небрежные поклоны легким кивком головы. Кажется, у него был маленький серенький хвостик, как у котенка.

– Ему-то сейчас хорошо, весело, – с обидой подумала про свой каприз Даша.

– Ничего, мы сейчас с тобой всех удивим, – прошептал он ей на ухо.

Едва это случилось, как Даша совершенно неожиданно для себя выпалила дедушке:

– Не хочу я идти в эту дурацкую желтую школу…

Каприз даже заплясал от удовольствия:

– Ай, какая ты у меня молодец, Даша!

– Так иногда случается, – спокойно заметил дедушка. – Мы сейчас придем в школу, и ты все это сама расскажешь своей любимой учительнице, Елене Владимировне.

– Нет, дедушка, я этого ей говорить не стану.

– Почему же?

– Потому что все это будет неправдой.

– Тогда почему ты мне ее сейчас говоришь?

Даша растерянно пожала плечами:

– Не знаю, она сама из меня вылетает.

– Хорошо, тогда говорить ничего этого учительнице ты не будешь и просто пойдешь в школу.

Даша облегченно вздохнула. Потом оглянулась, топнула ногой и сказала кому-то:

– Уходи отсюда, сейчас же, слышишь?

– Кому ты это говоришь?

– Да, так, просто. Это я на себя сержусь. Ты все равно меня сейчас не поймешь.

– Я всегда стараюсь понять свою внучку, – улыбнулся дедушка и еще крепче сжал ее маленькую ладошку.

Теперь Каприз немного отстал от Даши, но, кажется, пока надеялся на продолжение свой игры. Кто-то еще должен был ей помочь.

По дороге они увидели знакомую аллею плакучих ив. Они были еще зелеными и своими кронами наклонились до самой земли. Среди них, как в живом коридоре. Зайдешь туда и спрячешься от всех своих неприятностей. Как в доброй русской сказке. Даша так и сделала. Сразу на душе легче стало. Ей даже захотелось отблагодарить деревья за дружескую поддержку. Только, как?

Даша прижалась щекой к стволу ивы и что-то прошептала.