Совсем недавно я понял, что моя жизнь не имеет никакого значения и даже смысла. Она стала совершенно никчёмной. Я прожил всего каких-то девятнадцать лет, а уже хочу покинуть этот лицемерный и жестокий мир.

Неделю назад я узнал, что моя подруга детства, в которую я был влюблён, совсем скоро выйдет замуж. Моя старшая сестра Мила пропала без вести. Мама постоянно плачет. Её глаза всегда красные и уставшие. Из-за нервов у мамы стало болеть сердце; она принимает какие-то дорогие таблетки. Я за неё очень сильно переживаю. Друзей у меня как не было, так и не появилось. Отец ушёл к другой женщине, и у них родилась маленькая девочка, на которую уходит всё его время.

Мама занимается своим цветочным магазином и подрабатывает швеёй, чтобы давать взятки в университете. Если бы не она, меня бы давно уже отчислили из-за неуспеваемости.

На восемнадцатилетие отец подарил мне дорогую BMW, и только она приносила положительные эмоции. Но позавчера я напился и проиграл её в карты. Домой шёл пешком всю ночь и всё утро.

Моя жизнь рушится, словно карточный домик. И желание жить становится всё меньше и меньше. И, кажется, я знаю, как всё это исправить.

Сегодня будет мой последний день, ведь я покончу жизнь самоубийством.

Глава первая. Я не верю в добро

Сегодня я проснулся очень рано и поехал вместе с мамой в цветочный магазин, чтобы помочь. Флорист сегодня не вышла на работу, и я должен был подменить её. Мама рассказала мне, что делать, и убежала в ателье.

Первым покупателем был солидный мужчина, который купил огромную корзину алых роз. Я ему, если честно, даже позавидовал.

Второй вошла привлекательная молодая девушка. Её русые волосы едва касались плеч, пухлые губки были сжаты, а чёрные, как ночь, глаза были напуганы – забежала она сюда явно не за цветами. Дыхание было сбитым, а голос дрожал. Она быстро протараторила:

– Помоги мне, спрячь куда-нибудь, умоляю тебя! Мой парень давно умер, а на днях выяснилось, что он должен огромную сумму каким-то серьёзным людям! И теперь они трясут его долги с меня! Я отдала последнее, а им всё мало и мало! Умоляю, спрячь!

Я замер. Не слышал никаких звуков вокруг и, кажется, даже перестал дышать. Сейчас существовали лишь её несчастные и мокрые от слёз глаза.

Я резко дёрнулся, схватил её за руку и завёл в комнату отдыха. Пулей вылетел обратно и встал за кассу. В эту же секунду вошли трое буйволов. Они окинули взглядом наш магазин, и один из них сказал прокуренным и до ужаса грубым голосом:

– Ошиблись магазином.

Как только мужчины вышли, я решил убедиться в том, что они действительно ушли, а не остались сторожить возле магазина. Осторожно выглянув, я увидел их отдаляющиеся спины и со спокойной душой вернулся к девушке. Сообщил ей, что можно выходить.

– Меня зовут Жанна, – представилась незнакомка.

– А меня – Илья. Рад знакомству.

– Илья, спасибо вам огромное. Вы спасли мне жизнь. Могу я что-нибудь сделать для вас?

Я отрицательно помотал головой и сказал:

– Мне ничего не нужно. Сегодня мой последний день, во всех смыслах этого слова. Да и я не верю в то, что добро возвращается.

Жанна вопросительно на меня посмотрела.

– Знаете, каждый человек решает, как ему жить и что делать, но хочу вам сказать одну вещь – любая проблема решаема. И насколько бы серьёзной она ни была, она не стоит того, чтобы сегодняшний день стал вашим «последним».

Она улыбнулась и вышла из магазина.

Слова Жанны заставили меня задуматься. Но принятого решения менять я не собирался.

Вернувшись домой, я услышал тихий плач и запах горелого. Я догадался, кто это, и тихими шажками прошёл на кухню. Мама прижимала к губам кухонное полотенце и крепко жмурила глаза. В левой руке она держала намокший от слёз телефон. На плите стояла сковорода с уже сгоревшим луком. Я тут же выключил плиту и закинул сковородку в раковину. Включил холодную воду, горячий пар обжег моё лицо.

Я молча открыл кухонную дверцу, достал сбор трав и дал выпить маме. Осторожно погладил её по спине и шёпотом спросил:

– Что случилось?

От моего вопроса слёзы из маминых глаз полились градом. Она с трудом как произнесла:

– Милу нашли…

Чуть не упав, я опустился рядом с мамой. Холод резким разрядом пробежал по телу. Я не верил тому, что только что услышал.

– Живой, – продолжила она.

Я выдохнул с облегчением.

– А в чём тогда дело? Что-то это не очень похоже на слёзы радости.

– Мила подсела на тяжёлые наркотики. А нашли её за тысячу километров от дома, – она снова стала захлёбываться в слезах.

Я крепко обнял маму.

– Мы поедем за ней. Я с ней поговорю, и мы заберём её домой. Отведём к лучшим врачам и вылечим зависимость. Мама, главное – это надежда.

Мама стала читать молитву вслух, а я тихо встал и ушёл.

Только я устроился на диване в гостиной, зазвонил мой мобильник. Отец. Я с пренебрежением глянул на телефон и бросил:

– Раньше мне нужно было звонить.

Ко мне подбежала мама, уже одетая, и, запыхаясь, протараторила:

– Поехали! Я купила билеты на самолет!

Спустя пару часов волнительного перелёта мы приземлились. Городишка был маленьким, серым и ничуть не похожим на наш любимый город. Мама поймала такси, и мы направились в полицейский участок.

Мужчина с чёрными, как бездна, волосами и в полицейской форме внимательно всматривался в мамины черты лица и рассказывал ей о том, как он встретил Милу:

– Всё произошло моментально. Я стоял в очереди на заправке, а ваша дочь стала громко ругаться с каким-то молодым человеком. Я не мог не вмешаться, поэтому подошел и спросил, в чём дело. Мила толкнула парня в плечо, выбежала, прыгнула на железного коня и уехала. Я не сразу вспомнил, что эта девушка – ваша дочь. Поэтому продолжил стоять в очереди как ни в чём не бывало. Как только сел в машину, жуя хот-дог, я посмотрел на пассажирское сиденье, где лежали несколько ориентировок пропавших людей. Из них выглядывала распечатка Милы.

Мама снова заплакала. Полицейский подал ей стакан воды и продолжил:

– После этого я поехал за парнем, который возился со своим мотоциклом. Он-то и привёл меня к месту их проживания. Скудная пятиэтажка, ржавые качели и треснувший асфальт. Я решил не подниматься, чтобы не спугнуть их. И тут же набрал вам.

Полицейский протянул маме лист с адресом и похлопал её по плечу.

– Терпения вам.

Я сказал серьёзным тоном:

– Давай поедем туда как можно скорее. Я вызову тачку.

Сидя в машине возле этой пятиэтажки, мне пришлось убедить маму, что будет лучше, если я пойду к Миле один. Она с трудом согласилась и осталась внутри.

Подъездная дверь открылась со скрипом. В нос ударила вонь сырости и плесени. Этому дому уже более пятидесяти лет, поэтому я ничуть не удивлён такому запаху. Пока я поднимался на второй этаж, меня успела поймать и расспросить местная бабуля, которой было крайне важно и принципиально узнать кто я и к кому поднимаюсь.

У двери, за которой находилась моя сестра, меня окатило волнение. Интересно, она изменилась? Я набрался смелости и осторожно постучал, вглядываясь в дверной глазок и вслушиваясь в звуки по ту сторону. Но никто мне не открыл. Успев расстроится, я стал спускаться, как вдруг услышал звук открывающегося замка. Я резко поднял глаза. Пышных форм дама тёрла красную пухлую щёку и в недоумении смотрела на меня сверху-вниз. Это и правда была Мила. Кажется, она пришла в негодование. Её глаза наполнились слезами, грудь поднялась, и девушка закричала на весь подъезд:

– Да что вам всем от меня надо? Я уже сбежала от вас в другой город, а вы всё равно за мной носитесь, как пчела за мальвой!

Мила тут же захлопнула дверь. Продолжив спускаться по лестнице, я стал осмысливать увиденное и услышанное. Я ожидал любой реакции, но явно не такой. Она была не рада меня видеть. А что я скажу маме? «Твоя дочь ненавидит тебя и хочет, чтобы ты оставила её в покое»?

Пока я раздумывал о том, как буду врать, навстречу мне вышел мелкий парень. Его лицо было усыпано прыщами. Морщины выдавали его возраст. И образ жизни. Я глянул ему вслед и решил пойти за ним. Его это совершенно не смутило, ведь он шёл, даже не оборачиваясь. Парень резко открыл дверь, которой буквально минуту назад хлопнула моя сестра, и вошёл.

Глядя на подъездную облезлую стену, я вспомнил, что сегодня мой последний день. Поэтому я не позволю психам моей сестры помешать мне попрощаться с ней по-человечески.

Дверь квартиры снова распахнулась, выпуская в подъезд ругающихся Милу и того парня. Они не замечали меня. Я вмешался в их разговор:

– Мила, дай мне сказать. Иначе ты будешь жалеть о том, что сейчас сделала.

Она закатила глаза, достала из кармана тонкие сигареты и закурила.

Мои руки тряслись, глаза наполнились слезами, и я начал говорить:

– Ты обязана быть с матерью. Сегодня я уйду из её жизни, и она останется одна. Её больное сердце может не выдержать, и ты будешь винить себя всю оставшуюся наркоманскую жизнь. Хотя такое громкое слово «жизнь» не подходит к твоему полумёртвому существованию. И после того, что может случиться, даже твои наркотики не помогут тебе забыть это.

Парень занервничал и спросил:

– К чему весь этот сопливый спектакль?

Я сжал кулак и уже собираясь дать ему в морду, как Мила всхлипнула:

– Где она?

– Внизу. Ждёт в машине.

Мила без единого слова спустилась вниз. Она смело подошла к маме, сидящей на лавочке, и обняла её.

Я же вернулся в машину и задумался над тем, что совсем скоро моя жизнь оборвётся. Меня это одновременно пугало и радовало.

Вдруг раздался громкий стук в окно, дверца распахнулась, и дружок Милы схватил меня за шиворот, вытаскивая и бросая на асфальт. Он тут же принялся разукрашивать моё лицо своим костлявым кулаком и кричать так, что слюни летели в стороны:

– Зачем ты приехал сюда со своей мамашей? Мы с Милой только начали хорошо жить!

С самого детства у меня была заторможенная реакция. Поэтому я не успел даже понять, что происходит, как к нам подлетел ещё один мужчина. Он вцепился в этого наркомана своими огромными крепкими руками и, не прилагая особых усилий, оттащил его от меня.

В эту же секунду мама оказалась рядом. Прикасаясь к моему разбитому носу своими нежными руками, она сказала взбудораженным голосом:

– Что здесь происходит?! Как это понимать?! Вы вообще кто такой? – обратилась она к этому скользкому типу.

Я прекрасно знал, что мою маму лучше не злить, иначе об этом можно пожалеть. И я уверен, что парень об этом уже жалел.

Мама умоляла Милу уехать с нами, но сестра категорически отказывалась, придумывая разные причины, лишь бы остаться со своим дружком, снабжающим её наркотиками. Но где-то в глубине души я знал, что Мила вернётся. Мама с трудом согласилась сесть в машину и поехать в аэропорт.

Как только мы приземлились, я бросил взгляд на часы: 17:50. Время подходило к концу. Мама заправила свои волосы за уши и натянуто улыбнулась.

По прибытии домой я тут же рванул в свою комнату, чтобы написать прощальное письмо:

«Дорогая семья, эта жизнь была для меня слишком короткой и слишком гнусной, поэтому я решил покончить жизнь самоубийством. Передайте Миле, что я её очень сильно люблю, любил и буду любить. Как и тебя, моя мамочка. А отцу я хочу пожелать удачной новой семейной жизни. Спасибо за то, что прожили со мной такой короткий и маленький отрезок моего существования. Прощайте.»

Я сложил вдвое лист и положил его в шкаф, где хранилась моя одежда. Тихими шагами подошёл к маме, которая со слезами на глазах рассматривала наш семейный фотоальбом, и поцеловал её в макушку. Осторожно прошёл на кухню, открыл аптечку и набрал пачек с разными лекарствами.

Я сел на тёплые камни и стал любоваться морем. Мне хотелось забрать его с собой. Такое бушующее, громкое и невероятно красивое. Глядя на волны, я вспомнил момент из моей жизни, который постоянно возникал в моей голове.

4 года

Поздним вечером я разукрашивал голубую машинку, а мама старательно вязала спицами мне новый свитер, слушая телепередачу.

Спустя пару часов в нашу дверь постучался папа. Я тут же побежал его встречать. Мама подошла следом, взяла меня за руку и открыла дверь. Но отец был не в настроении. Он не постеснялся меня и грозным тоном заявил маме прямо с порога:

– Собирай мои вещи. Я уезжаю к другой женщине.

Мама с удивлёнными, уже практически мокрыми глазами молча смотрела на папу и не верила своим ушам. Отец приблизился к маминому лицу и, почти касаясь губами её щеки, прошептал:

– Я больше не люблю тебя.

Я сделал глубокий вдох, вытер слёзы и, хлюпая носом, стал медитативно выдавливать из пачки по одной таблетке. В голове лишь было одно: не хочу такой жизни.

Разглядывая целую горсть таблеток, я всё-таки спросил себя: уверен ли ты в том, что делаешь? И, мысленно себе ответив, проглотил таблетки. Пути назад не было.

Глава вторая. Отец

Открыв глаза, я ощутил невыносимую головную боль. В горле было сухо, а в глаза словно песка насыпали. Я проморгался и стал осматриваться.

Память возвращалась медленно, но всё же последнее событие вспомнить удалось. Я покончил с жизнью. Но что я делал в своей кровати?

В недоумении я осторожно поднялся и направился на кухню. Как только открыл двери своей комнаты, в нос врезался запах перегара. Я услышал голос отца и тихий плач мамы. Почти неслышными шагами я направился на звуки, которые привели меня в гостиную. Но там я увидел незнакомого человека, лишь голос которого напоминал мне отцовский. Бородатый, в растянутой мятой футболке, с татуировкой на шее. И с бутылкой пива в руках. Борясь с сухостью во рту, я тихо произнёс:

– Ма, это кто?

Мама быстро подбежала ко мне, прижала к себе и, потрогав мой лоб, сказала:

– Сынок, ты про кого?

Я медленно поднял руку и указал пальцем на мужчину.

– Про него.

Мама прижала меня ещё сильнее:

– Ты приболел, что ли? Я же говорила вчера, чтобы ты не шёл на эту вечеринку! Пойдём, покормлю тебя.

После этих слов мой мозг окончательно проснулся. Я помнил, чтобы собирался на какую-то вечеринку.

Сидя за столом в кухне, я снова спросил:

– Ма, ты мне так и не ответила, что это за мужик в гостиной?

Мама, нарезая яблоко, обернулась ко мне.

– Это твой отец! Совсем уже память потерял со своими друзьями.

– Они с Лианой поругались, и он приполз к тебе?

Мама с психом бросила нож на доску, оставив яблоко не дорезанным, села за стол и спросила меня:

– Кто такая Лиана? Ты что-то знаешь?

Я стал отнекиваться, взял яблоко и скрылся в своей комнате. Опустившись на кровать, я пытался понять происходящее. Мой отец ужасно изменился, а мама стала выглядеть взрослее, будто её морщины – это последствия нервотрёпки, подаренной отцом.

Из гостиной раздался грубый и пропитый голос отца. Он звал маму и требовал закуску. Я спрятался с головой под одеяло, закрыл крепко глаза и вспомнил, каким на самом деле был мой отец. Его самый приятный во всём мире голос всегда рассказывал мне какие-нибудь шутки. Его тяжелая рука тормошила мои волосы. А аромат его дорогого парфюма навечно врезался в память. Отец всегда выглядел опрятно и чисто. С алкоголем он не баловался, да и с бородой я его ни разу не видел. А уж то, что он сидел на диване в соседней комнате, совершенно на него не походило.

Мама всегда была нежной, лёгкой, жизнерадостной, но сегодня я увидел её совершенно другой – несчастной.

Мои размышления прервала мама. Она вошла в комнату и поставила тарелку на стол. Я выглянул и облизнулся, увидев ячневую кашу с кубиками клубники. Мой желудок заурчал, и я принялся завтракать. Я вспомнил нашу первую встречу с отцом, после его ухода из семьи.

Я сидел за детским жёлто-синим столиком, а передо мной стояла белая тарелка овсяной каши с клубникой. Неумело, с трудом я набирал ложку овсянки и пытался аккуратно положить её содержимое в рот. Это удавалось мне, и я чувствовал мелкие кубики кисло-сладкой клубники и молочные хлопья овсянки. Взял двумя руками прозрачный стакан и сделал небольшой глоток грейпфрутового сока. Он был кислым и немного горьким. При виде моего скорченного лица, мама обратилась ко мне:

– Сынок, зато это очень полезно!

Я вытер тыльной стороной руки мокрые от сока губы и улыбнулся маме в ответ. Продолжил старательно набирать кашу в ложку и медленно прожёвывать завтрак.

Мама сидела на диване и внимательно читала содержимое большого журнала, а в её ногах устроилась кошка. По телевизору шли мои любимые утренние мультфильмы. Доев кашу, вытер губы салфеткой, быстрыми шажками подбежал к маме и запрыгнул на диван, садясь рядом. Мама любящей рукой погладила меня по голове и поцеловала в макушку.

– Илюша, ты же помнишь, что пару дней назад папа обещал сводить тебя в парк аттракционов? Кататься на той ярко оранжевой машинке, которая тебе приглянулась.

Я кивнул, внимательно её слушая.

Мама улыбнулась, убрала журнал в сторону и продолжила говорить:

– Сегодня выходной день и в садик нам идти не нужно, поэтому после обеда папа заедет за тобой, и вы отправитесь развлекаться!

Я радостно посмотрел маме в глаза, но с удивлением спросил:

– А ты?

Мама посмеялась, прижала меня к себе и стала смотреть в телевизор.

– А я буду убираться дома. Посмотри, какой беспорядок ты навёл вчера вечером. Опять игрушки не убрал, проказник!

После её замечания, сказанного нежным и спокойным голосом, я осторожно спрыгнул с дивана и отправился поднимать мягкие игрушки и складывать их в корзину. Но остановился на конструкторе. Разноцветными деталями попытался собрать новый гараж для своих машинок.

Я посмотрел на мамину реакцию и увидел добрые улыбающиеся глаза. Среди немногих взрослых, которых я знал, улыбаться глазами умела только моя мама. Она снова взяла в руки журнал и продолжила его листать.

Вдруг меня привлёк резкий звук из телевизора. Я с интересом подошел поближе и стал всматриваться во все детали на экране. Мама попросила меня отойти от телевизора подальше, чтобы не испортить зрение, и я, конечно же, так и сделал. Для меня слово мамы – закон.

Я сел на мягкий, белый, пушистый ковёр, прижал к груди плюшевого мишку и продолжил смотреть смешной мультфильм. Кошка спрыгнула с дивана и улеглась рядом со мной. Я стал легонько трогать её пушистую белую шёрстку, не отрываясь от просмотра.

Спустя пару часов в нашу дверь постучался папа. Я быстро встал и побежал его встречать. Мама, стоя у двери, взяла меня за руку, открыла дверь. На пороге действительно стоял папа. Он широко улыбнулся, и я увидел его идеально белые зубы. Почувствовал приятный аромат его дорогого парфюма и, обрадовавшись, крепко обнял папу. Он взял меня на руки и поцеловал своими сухими губами мою нежную детскую щёчку.

Мама помогла мне надеть серую водолазку и синие штаны. Я заметил, что она как-то погрустнела, и поэтому тихо спросил:

– Мам, а почему ты такая невесёлая? И почему папа сидит в коридоре и даже не проходит к нам в гости?

В ответ последовало молчание, и поэтому я задал ещё несколько вопросов:

– Мам, а почему ты даже не поцеловала папу? Почему ты с ним не поздоровалась?

Мама посмотрела мне в глаза и мягко улыбнулась, оставив все вопросы без ответа. Она надела на мои ножки белые носки, накинула на плечи серую жилетку и, взяв за руку, повела в коридор.

Мама без слов передала меня в папины руки и лишь послала мне воздушный поцелуй. Я видел, как она сдерживалась, чтобы не заплакать. Папа тоже погрустнел и молча вместе со мной вышел за дверь.

Спускаясь по лестнице, я услышал лай соседской собаки.

– Пап!

– Да, сынок? – ответил он, откашлявшись.

– А в твоём новом доме есть собака?

– Да. Она большая и добрая.

Я смело спрыгнул с последней ступеньки и спросил:

– А можно на неё посмотреть?

– Конечно, малыш, как-нибудь посмотришь.

Мы сели в чёрную большую машину и резко дёрнулись с места. Спустя пятнадцать минут оказались в большом парке аттракционов. Я шёл и усердно искал оранжевую машинку, на которой мечтал прокатиться целую неделю. Каждый день, пока я был в садике, не мог не думать о ней. Я представлял, как папа возьмёт в руки пульт управления, посадит меня в салон машины, я возьмусь руками за руль и буду кружить вокруг большущего фонтана.

Всё именно так и произошло. Я чувствовал себя безумно счастливым. Время уже истекало, и папа спросил, везя машинку обратно:

– На каком следующем аттракционе хочешь прокатиться?

Я осмотрел глазами ближайшие варианты развлечений и остановил свой выбор на огромном прозрачном шаре в бассейне. Ребята кувыркались внутри надутого шара, покачиваясь на воде.

Я показал папе пальцем на аттракцион:

– На этом хотелось бы.

Он улыбнулся и передал пульт молодому парню, помог мне вылезти из машинки и спросил о моих впечатлениях.

– Эта оранжевая машинка такая быстрая, пап, мне очень понравилось, – стал отвечать я, пока шёл с папой за руку к следующему детскому развлечению. – Если честно, то мне было даже немножко страшно.

Папа рассмеялся и сказал:

– Знаешь, сынок, в этой жизни нужно бояться только одного.

Я с интересом посмотрел на него и спросил:

– Чего нужно бояться?

Но в ответ последовало лишь:

– Когда ты подрастёшь, тогда и узнаешь о своём страхе сам.

Мне стало очень любопытно, и я начал доставать папу, но так и не смог выпытать ни единого объяснения.

Бородатый дядечка помог мне залезть внутрь прозрачного не надутого шара, затем он взял большой насос и накачал воздуха внутрь, после застегнул молнию и подтолкнул меня вместе с шаром в середину бассейна. Первое время мне было неловко и даже страшно, потому я не двигался, а пытался глазами найти папу. Он стоял неподалёку и снимал меня на новый дорогой телефон. Папа, улыбаясь, помахал мне рукой. Стало спокойнее, и я принялся аккуратно шевелить ногами, дёргая шар с места. Ощутил ладонями прохладу воды, и это окончательно отвлекло меня от страха. Спустя пару минут я стал активно брыкаться и кувыркаться в этом прозрачном шарике. Я заливался смехом, плюхаясь по воде, и присматривался к следующим интересным аттракционам.

Этот замечательный и безумно интересный день подошёл к концу. Мы с папой объелись мороженого и налопались сладкой ваты. Сидя в машине, я задумался о том, какая же у папы собака. Я ни разу ещё не был в его новом доме, и поэтому моё любопытство взяло верх:

– Пап, а можно к тебе в гости?

Он с особой внимательностью смотрел на дорогу, но всё же ответил:

– Ну что за вопрос? Если хочешь, можем поехать прямо сейчас.

Я кивнул, и папа свернул в другую сторону от нашего с мамой дома.

Спустя некоторое время мы оказались у огромного особняка посреди леса. Как только я открыл дверь машины, сразу же услышал громкое пение птиц. Это вызвало улыбку, и я стал с интересом оглядываться. Папа, улыбнувшись мне в ответ, открыл калитку и пригласил в дом:

– Проходи, малыш, не стесняйся. Чувствуй себя как дома.

Я застенчиво прошёл в большой сад, где росло множество разных деревьев: персик, груша, яблоня, мандарины, инжир и многие другие.

Осторожно сел на белый плетёный стул и тут произошло то, что меня до ужаса напугало: ко мне со скоростью света подбежал огромный доберман. Он с дикой радостью лизнул мои голые коленки и заглянул мне прямо в глаза, ожидая взаимной ласки.

Задрожав от страха, я резко поджал колени к груди и зажмурил глаза. Казалось, я сидел так целую вечность, но наконец подошёл папа, взял пса за ошейник и строго произнёс:

– Рокки, ты зачем пугаешь моего мальчика?!

Доберман поджал хвост и сел возле папиных ног. Отец осторожно прикоснулся к моей голове:

– Илья, не бойся. Он тебя не обидит.

Я открыл глаза, посмотрел на Рокки, и мы снова встретились взглядами.

– Да уж, напугал ты меня! – сказал я, вытирая пот со лба.

Вдруг пса что-то заставило отвлечься, и он тут же рванул, виляя хвостом, в сторону огромного дома.

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2

Другие книги автора

Пространство безгранично: Возвращение

Алина Грищук