Мастер Миража. Часть 2

– Не понял… Какой спор? – управляющий пока не понимал, в чем дело. Дик пояснил:

– Дело в том, что Ран заселил неизвестный пустой мирок выргами, чтобы не нарушать равновесие, так как мы считаем, что вырги должны быть уничтожены полностью в нашем мире, а это противоречит закону равновесия. Их пока там мало – маленькая кучка. Мы хотим, чтобы твои воины отлавливали выргов и отправляли туда, у нас нет времени ждать, когда равновесие достигается естественным путем и будет достаточным для того, чтобы в нашем мире уничтожить выргов совсем.

– А человек, который бежал?

На его вопрос ответил Ран:

– Человек… Это выдумка брата Рана. Мне кажется это неплохой идеей, отправлять туда преступников вместо смертной казни. Повинных в насилии, в бессмысленных убийствах, в кровавой жестокости…

Управляющий улыбнулся:

– Так Вы и Дарка, когда он вырастет, отправите туда?

Дик покачал головой.

– Он не преступник. Мы его отправим просто в ссылку, далеко отсюда. Там тоже живут люди. Другие люди… Но он привыкнет.

Ран с улыбкой добавил:

– И он не умрет… И даже не покалечится. А в нашем мире детей у него не будет. Я в силах это сделать.

Управляющий молча кивнул. Он служил короне и был рад, что он будет участвовать в законности наследования трона.

* * *

Рациональность и дар не совместимы.

Ран откинулся на спинку кресла и смотрел, как бывший управляющий со своими воинами ведут к нему человека. Это был преступник, которого давно уже хотели поймать. Он дрожал и озирался по сторонам, видимо, прикидывая, можно ли убежать. Ран усмехнулся про себя и подумал, что в банде они все смелые – убивают, грабят, насилуют. Особенно прославился своей жестокостью этот человек. Человек ли? Ран попытался разглядеть в его глазах раскаяние, сожаление о содеянном, но увидел только животный страх.

– Опустите его на пол и следите, чтобы не убежал.

Ран достал мольберт и начал рисовать портал, который он называл глазом. Он начал покрывать белое полотно быстрыми мазками и тотчас услышал внутри себя сначала как бы далекое позвякивание колокольчиков, звук постепенно усиливался, и он стал слышать музыку. Музыка была плавная, красивая… Чтобы нарисовать глаз-портал, нужно было попасть в ритм, впасть в некое странное состояние, когда ничего не видишь и не слышишь вокруг, только тогда картина оживет…

– Не убивайте меня… – проскулил человек.

Он понимал, что ему приготовили какую-то казнь, но не понимал, какую.

Ран махнул в его сторону рукой, приказывая воинам заставить пленного замолчать. Скулеж обреченного мешал Рану работать, но он, словно в трансе, рисовал все быстрее и быстрее и, наконец, увидел знакомую поляну, деревья… Выргов там не было. Они, должно быть, спали под горой. Но это было и не важно.

Дик стоял рядом и ухмылялся. Рат сложил руки на груди и тоже смотрел на картину.

Ран знал, что его брат не одобрял такого развлечения. Он считал, что преступников надо казнить быстро и мгновенно, не допуская жестокости. Но Ран считал иначе – раз уж они сделали мир, куда переносят часть выргов, чтобы не нарушать равновесие, то почему бы не использовать это? Творящий жестокость разве заслужил быстрой смерти? С его идеей согласился даже принц Дик. Рат был вынужден подчиниться королевской фамилии.

Преступника запускали в этот мир, а сами заключали пари, сколько приговоренный к смерти будет оставаться живым.

Вот и теперь, Ран вновь смотрел на пойманного преступника. Смотрел холодно и равнодушно. Все будет, как обычно. Он будет убегать от выргов, а он будет то уводить его от погони, то приближать к ней, а потом… ловушка захлопнется. И преступник умрет страшной смертью…

Ран закончил картину, схватил узника за шкирку и приблизил его лицо к картине. Узник невольно стал рассматривать картину и понял, что его засасывает портал.

– Беги… сколько сможешь бежать… – тихо сказал Ран и отпустил его, наблюдая, как человек исчез…

Через некоторое время он найдет его через глаз – портал и начнется увлекательная погоня.

Рат не стал ждать продолжения. Просто молча ушел… Ран презрительно усмехнулся ему вслед. Как всегда.

***

Пока не пойман – не суетись

На следующее утро мама Дика собралась уезжать. Она неважно себя чувствовала и хотела скорее вернуться домой, на территорию дворца. Ее муж и отец Дика погиб на войне давно, еще когда Дик был маленьким. С тех пор только брат Итэн был ей опорой, но и он исчез, не сказав ей ни слова… Теперь, кроме Дика у нее никого не осталось.

Дик поцеловал маму, посадил ее в карету. Майра стояла на крыльце, держа сверток с ребенком на руках, улыбалась и всеми силами изображала счастливую жену.

Всю эту картину наблюдал Ран из окна пристройки для слуг. Хотя, пристройкой называть этот большой дом было бы, наверное, неправильно. Пристройка представляла собой деревянный двухэтажный длинный дом с множеством комнат, как отдельных, так и семейных. Дик выделил три комнаты для Рата и Рана. В одной комнате была мастерская, а в двух других – спальни.

Ран видел, что когда карета покинула ворота, улыбку Майры словно стерли. Дик и Майра не обменялись ни словом, ни даже взглядами. Прижимая к себе ребенка, жена отправилась в дом, по пути отдавая приказания слугам, как хозяйка дома. Дик же быстрым шагом направился к пристройке. Ран оторвался от окна и пошел готовить картину.

Картина, та самая, на которой было око в мир выргов, стояла в мастерской. Ран подошел к ней и сдернул с мольберта полотно.

Развернул картину к окну, чтобы было удобнее смотреть, и стал готовить «оживляющий око» раствор.

Потирая руки в мастерскую вошел Дик.

Мама уехала – сообщил он.

Я видел – коротко отозвался Ран.

А где Рат? – Дик заглянул в его спальню.

Не переставая перемешивать растворы и не поднимая головы, Дик ответил:

Он же с нами не играет. Видите ли, ему жалко этих преступников только потому, что они принадлежат к расе людей. Разве вы забыли, принц?

Дик поморщился:

Не называй меня принцем. Я же тебя просил!

Ран только тихо рассмеялся в ответ.

Ну, что? Я готов. Как насчет позавтракать?

Дик подошел к двери мастерской, высунулся в коридор и подозвал кого-то из слуг, что-то сказал ему, и вернулся со словами: – Скоро все принесут.

Ран кивнул и молча вылил раствор на око в картине. Краска зашипела, запузырилась, появился дым, который окутал картину как ореолом.

Дик принес стул и, потирая руки, сел напротив ока.

Надеюсь, ты раствор приготовил с запасом? А то помнишь, как на самом интересном месте краска застыла?

Помню – кивнул Ран – я сделал столько, сколько возможно. Больше нельзя.

Тем временем на картине стала видна поляна. На ней, под большим деревом, спали вырги. Видно было, что они голодны, а любимой добычи-человечины – не было. В этих местах были деревья и высокие травы, но все совсем не такое, как в их мире.

С неба были слышны пронзительные громкие крики – это в небе летали птицы, но это были не совсем птицы – их клювы огромны и внутри клюва зубы, а на крыльях есть лапы с когтями. По земле бегали крупные хищные животные, у них не было шерсти, зато была чешуя и острые зубы. Если бы Ран знал историю измерения людей, то он бы точно знал, что это за звери. Это были динозавры. Разумеется, людей тогда не было. Бедные преступники становились лакомой легкой и мягкой добычей для всех хищников, включая выргов.

Я что подумал… – подал голос Дик – не могут ли вырги оказать влияние на будущее развитие этого мира?

Нет – весело отозвался Ран – я очень тщательно искал место и время. Более того, это время я зациклил, и вырги не выйдут за пределы этого временного промежутка. А снаружи этого времени знаешь, что будет?

Что? – Дик искренне заинтересовался.

Ран довольно улыбнулся:

Небесное тело упадет на эту землю и огонь все сметет. Жизнь начнется заново. Дальше я не смотрел – очень много энергии на это требуется. Мне достаточно и этого.

Он двигал оком, пытаясь найти преступника. Но его нигде не было.

Неужели звери сожрали? – расстроенно проговорил Дик.

Ран пожал плечами – он искал. И нашел. Посередине реки был плот, на нем спал преступник.

Он умен, но и под водой есть хищники. Ничья будет – сказал Дик.

Ран не ответил – он нарисовал миражного преступника и поместил прямо перед выргами. Они тотчас проснулись, взвыли и бросились в погоню.

Вырги благополучно прискакали к реке и замерли. Они чувствовали запах человека, но не могли понять, где он.

Не показывай им – быстро сказал Дик.

Ран кивнул и добавил:

Ну да, ведь тогда выиграю я, так как ты поставил два дня.

Но ни следующий день, ни через день вырги не могли найти человека.

Поскольку, было уже точно понятно, что выиграл Дик, пришлось выргам показать, где человек. Для этого Ран сделал миражного человека и повел его по реке к плоту. Однако, вырги не пошли в реку – они показывали друг другу на воду и что-то говорили на гортанном отрывистом языке. Они сели на берегу и стали ждать.

Они не пойдут – сказал Дик – они знают, что в воде много хищников.

Преступник тем временем, начал суетиться на плоту – он решил причалить к другому берегу. Ран и Дик наблюдали за ним.

Это не имеет смысла – изрек Дик – он уже пойман.

Ран согласно кивнул. Тем временем, человек догреб почти до противоположного берега. И тут случилось неожиданное. Огромное животное, похожее на рыбину, толкнула плот. Волна воды обрушилась на человека, тот не удержался и соскользнул в воду. Выбраться он уже не успел.

Рыба-животное утащила его под воду, а поверхность воды окрасилась в розовый цвет.

Ран встал и закрыл портал, вылил на око другую жидкость.

Ничья – подытожил он.

* * *

Любая встреча не случайна.

Прошло несколько лет. В доме ничего не изменилось, только Нэнси стала совсем старенькой, сменились некоторые слуги, отчим, будучи декасом, почти не изменился внешне, да и дом стоял все также – под сенью громадного дерева.

Ран стоял в своей мастерской и чувствовал, что что-то должно произойти значимое, но он никак не мог понять, что именно и где. Мастера била крупная дрожь, он смотрел на чистое полотно, и отчего-то было страшно открыть око. Происходит что-то важное и Ран чувствует, что совершит ошибку, но не понимает – где и когда.

Художник вздохнул и открыл око – посмотрел, где находится его брат Рей. Брат был в пути с юным Таном. С ним все в порядке. Ничего интересного не предвиделось. Отчим был не так далеко, он был точно в порядке. Старший брат спал в доме. Тогда где ему смотреть и кого?

Ран задумался и тут его осенило – его племянник Корн! Вот где что-то может произойти.

Мастер быстро нарисовал картину, чтобы найти своего коронованного племянника. На картине проступила степь, на заднем плане горы.

Однако, ты на востоке – сам себе сказал Ран и добавил – посмотрим, что ты натворил.

Он поудобнее устроился на стуле и стал наблюдать:

Молодой и сильный король Корн освободил караван с невольницами. Их везли люди себе в рабство в восточные земли, а потом караван перехватили вырги… Женщин ждала страшная судьба. Если бы не он, король объединенных земель, они бы погибли страшной смертью.

Корн соскочил с разгоряченного коня и подошел к повозкам с женщинами. Повозки были похожи на большие клетки на колесах, которые везли сильные выносливые кони. Сопровождающие их караванщики были убиты, а кони разбежались.

Женщины встретили короля радостными криками. Как только их освободили, они кинулись к Корну, пытаясь поцеловать ему руку или кусок плаща.

Ласт! – громко крикнул Корн на общем языке и отошел на небольшое расстояние от женщин.

Это означало встать на колени. Женщины повиновались, многие плакали от радости, что спаслись от смерти.

Корн начал говорить им, что их накормят и отведут в ближайший безопасный пригород, где они смогут прийти в себя и дать весточку родным, что живы. Если будет такая возможность – с караваном уйдут в родные края.

Корн закончил речь, как неожиданно заметил, что в повозке что-то чернеет в углу. «Кто-то умер» – с горечью подумал он, и пошел к повозке.

Там сумасшедшая! Она дерется и кусается! – крикнула ему в спину одна из женщин.

Корн не обернулся. Он шел к повозке.

В углу повозки, вся сжавшись, сидела молодая девушка с черными длинными распушенными волосами до колен, прижав к себе колени и крепко сцепив пальцы.

Наблюдавший за ними через око, Ран вскочил со стула и уставился на девушку:

Чужеземка… – прошептал он.

Вот, что должно было произойти! Чужеземка на пути короля Корна. Что может быть лучше? Тут нет ошибки! Все правильно!

«Но Корн – бастард. И чужеземка не его женщина» – подумал Ран и тотчас отмел эту мысль: «ну и что? А почему бастард не может выполнить предсказание? И тогда я буду свободен гораздо раньше». Ран колебался – показать ли Корну сущность чужеземки? Или нет?

Корн стоял и смотрел на чужеземку. Чужеземка смотрела на него огромными черными глазами с такой ненавистью, что король не решался подойти.

Ты свободна – устало сказал он.

Девушка не отреагировала.

Она не понимает тебя – сказал Ран в картину и постучал себя по лбу, словно Корн мог его видеть и слышать. Корн не замечал необычность чужеземки.

«А вдруг получится?» – снова подумал Ран – «и тогда я буду свободен от договора. Какая разница, кто его выполнит?».

И тогда художник решился:

– Ну, ничего – сказал он вслух – добавим ей притягательности для тебя и успокоим ее. Со временем, поймете друг друга, авось и полюбите даже.

Ран поспешно схватил баночку с золотистой краской и влил в нее приворотное зелье, размешал и быстрыми каплями забрызгал чужеземку на картине. Девушка погрузилась в транс, а Корн обомлел. Он увидел сверкающий ореол над ней. Ему показалось, что он увидел нимфу, неземное существо.

Уже не думая ни о чем, он влез в повозку и взял ее на руки. Девушка не сопротивлялась, она слабо улыбалась своим снам.

Корн шел и нес ее на руках к своему коню. Он слышал, как женщины тихо шептались за его спиной. Но это было уже не важно.

Что вы делаете, Ваше величество? – его остановил вопросом приближенный слуга.

Корн остановился и посмотрел на слугу мрачным взглядом.

Если вам так нужна эта женщина, позвольте я возьму ее.

Нет – отрезал Корн и продолжил идти к своему коню.

Слуга догнал его и в отчаянии прошептал:

Разве вы не знаете, что женщину на руках король может нести только если это его дочь, сестра, мать или жена?

Корн повернулся к слуге. Теперь его взгляд был затуманен мечтами о НЕЙ.

– Значит, она моя жена – отрезал он.

Все получилось! Ран потер руки и по памяти вслух прочитал предсказание: «Да придет в наш мир чужеземка. Свободу свою отдаст, дабы освободить путь сильному, чтобы тот установил мир».

Чем Корн не подходит к этому предсказанию? Он силен, он умен, он искренне хочет мира на своей земле. И чужеземка у него теперь есть. Зачем обязательно нужен Тан? Он совсем еще мальчишка и ждать, когда он вырастет долго. «Может, удастся соскочить с договора раньше?» – подумал Ран и почувствовал, что даже его внутренний голос сомневается в этом. Он ошибается и ошибается жестоко.

* * *

Сладкие сны и мечты – всегда прекрасны,

Но с реальностью не всегда совпадают.

Корн принес девушку в самую лучшую гостевую комнату и уложил на кровать. Он позвал служанок и приказал вымыть и переодеть ее, а затем уложить спать и дать сонный настой трав.

Девушки служанки взяли чужеземку под руки, и повели в ванную. Невольница не сопротивлялась. Она все еще находилась в трансе, в который ее ввел Ран.

Ночью Корн пришел посмотреть на нее. Он присел на краю кровати и любовался ею в свете ночной планеты Ти.

Девушка разметалась на постели и черные длинные волосы свешивались с подушки. Ей что-то снилось, ее длинные черные ресницы подрагивали, она что-то шептала. Пленница была молодой, на вид около двадцати лет. Ее кожа имела необычный оттенок для этого мира – она была смуглая, а белая сорочка еще сильнее подчеркивала эту смуглость.

Она невероятно красиво смотрелась такая смуглая, нездешная красота в свете планеты Ти на белоснежной подушке и укрытая белоснежным одеялом.

Корн сглотнул – он почувствовал, как его тянет к ней, как хочется к ней прикоснуться. Но он имеет права нарушать законы чести. Он – король и этим все для него сказано. Так его учил Итэн, няня и старший брат Тиан. И он не нарушит закона.

Король осторожно взял с подушки ее прядь волос и прижал к губам. Он чувствовал запах благовоний, коими служанки щедро вымыли волосы невольнице. Корн закрыл глаза и погрузился в мечты. Он мечтал о любви этой девушки и о своем счастье с ней.

Наконец, он открыл глаза, бережно положил прядку волос назад на подушку, убрал с ее лица другую прядь волос и стал любоваться ее чертами лица. Она была, бесспорно, красива.

Невольница шевельнулась, перевернулась набок и подложила маленькую ручку с тонкими длинными пальцами себе под щеку. Одеяло при этом сползло вниз и, теперь, под тонкой белой ночной рубашкой угадывалась ее достаточно пышная грудь, которая вздымалась в такт ее спокойному дыханию.

Корн отвел глаза и, стараясь не смотреть на нее, заботливо поправил одеяло. Его взгляд коснулся руки девушки – на ней были шрамы. Корн провел по руке кончиками пальцев.

– Бедная девочка. Ты больше не будешь страдать – тихо прошептал он – и забудешь, все, что было с тобой, как страшный сон. Я сделаю для тебя все.

Корн понимал, что ей пришлось пережить немало. От этой мысли у него сжималось сердце.

– Ты здесь в безопасности. Я могу смотреть на тебя вечно – сказал он. Но она спала и не слышала его.

* * *

Даже самая золотая клетка не будет казаться

золотой, если в ней находишься ты сам.

Когда Ранатана – на людской манер, солнце, взошло достаточно высоко, Корн пришел навестить невольницу.

Девушка сидела в углу комнаты на полу, в той же позе, что и в повозке Она сидела, прислонившись спиной к углу и, а пальцы рук сцепила на крепко прижатых к подбородку коленях. Еда, оставленная на подносе, была нетронута. Корн подошел к ней, присел рядом:

– Не бойся меня… – сказал он ей – Почему ты не ешь?

Он протянул к ней руку. Невольница вскочила и, как дикий зверек, взмахнув копной длинных волос, метнулась в дальний угол. Она смотрела на него со страхом. Корн знал, что далеко не красавец, но не настолько же.

Я не обижу тебя! Не бойся меня.

Корн стоял и смотрел на нее, а девушка из другого угла комнаты смотрела с такой яростью, что Корн понял – она не даст подойти к себе.

Король вздохнул и просто вышел из комнаты. Пленница должна прийти в себя.

На следующий день он принес девушке колье с зелеными камнями и протянул ей со словами:

Возьми его. Ты очень красивая. Тебе оно пойдет.

Девушка выхватила из его рук колье и, с тирадой на непонятном ему языке, швырнула в стену. Колье со звоном упало на пол.

Если бы Корн знал языки людей другого измерения, то с легкостью понял бы, как пленница кричала ему на индийском:

– Мне от тебя ничего не нужно! Я хочу домой! Помоги мне вернуться домой! Я не хочу быть с тобой! Мне ничего не нужно! Понятно тебе?! У меня есть жених!

Корн не понимал ни слова, он стоял и грустно улыбался. Пленница смотрела на Корна злыми глазами и готова была дать отпор.

Корн вздохнул. Спокойно он подошел к стене, поднял помятое колье и покачал головой. Спиной он чувствовал взгляд девушки – настороженный и злой.

Король повернулся и медленно пошел к девушке. Он мягко стал говорить ей:

Я не обижу тебя. Не бойся меня. Я назову тебя Шейра, на людской манер – своенравная, бешенная. Тебе нравится?

Пленница в ответ закричала и замахала на него руками:

Уходи! Я не хочу тебя видеть!

Корн только улыбнулся:

Шейра – снова мягко обратился он к ней – по крайней мере, ты мне отвечаешь. Я не знаю, чем ты недовольна. По-моему, комната красивая и кровать мягкая. Ну, ничего, я научу тебя общему языку, и ты мне расскажешь о себе, и я все сделаю так, как ты хочешь. Хорошо?

Девушка замолчала, но смотрела по-прежнему настороженно, словно дикий зверек. Корн подошел к столу и указал на него:

Это называется тол.

Я не буду учить твой язык! Я хочу домой! – снова закричала девушка и бросилась в угол комнаты, опустилась на пол, обхватила руками колени и заплакала.

Корн подошел к ней и попытался погладить по голове, чтобы успокоить ее. Но девушка неожиданно развернулась и вцепилась ему в кисть зубами. Король отдернул руку и отошел в сторону. Он был в недоумении – ведь он не хотел ничего плохого. Он хотел ее только утешить.

Шейра смотрела на него с неприкрытой яростью.

Все равно, ты будешь моей – бросил ей Корн и вышел из спальни, зажимая ладонь другой рукой – из раны капала кровь.

Он шел по коридорам дворца и думал, что правильно ему сказали тогда женщины, что Шейра не в себе. И он никогда не поймет ее.

Да и вообще, гораздо проще отправиться в таверну и снять там женщину. Им не надо ничего говорить, не надо их слушать и вникать в то, что они ему говорят – вообще не нужно ничего, все легко, просто и понятно… Нужно только заплатить.

* * *

Крайние решения не всегда правильные.

Однако Шейра не давала Корну покоя – она ему снилась, он думал только о ней.

С тех пор прошло около месяца. Корн приходил к ней каждый день. Постепенно шоковое состояние девушки прошло. Шейра успокоилась и уже не кричала на него. Она ела, расчесывала длинные волосы, носила платья, которые приносил ей король, но не подпускала его к себе как мужчину. Если король пытался обнять ее – она его отталкивала, и Корн отходил в сторону. Он терпеливо ждал.

Шейра начала понимать простые фразы. Она уже могла попросить воды или покушать. Она гуляла в саду и любовалась цветами.

Однажды, когда Шейра была в саду, Корн нашел ее там и подошел к ней:

Здравствуй, милая. Как спала?

Шейра насмешливо склонила голову и сверкнула черными глазами из-под длинных, как крылья птицы, ресниц:

Хорошо. Благодарю вас.

Тебе что-нибудь нужно? – спросил Корн.

Девушка молча мотнула головой. Она хотела вернуться домой, но уже поняла, что это невозможно. Других желаний у нее не было.

Корн подошел к ней и ласково приобнял ее:

Тебе не скучно одной?

Шейра яростно вырвалась из его рук.

Нет!

Она смотрела на его рыжие волосы и лицо, совсем не такое, какие нравились ей. И совсем не такое, как у ее жениха. Король ее не привлекал. Да – на его стороне власть и сила. Она бессильна против него. Это обстоятельство приводило ее в ярость.

Шейра чувствовала себя его рабыней, невольницей. А ведь еще совсем недавно она была студенткой 2 курса экономического университета у себя на родине. Да, она всегда выглядела моложе своих лет и на нее всегда обращали внимание мужчины, но сейчас у нее не было выбора, она не могла уйти, но и подчиниться не хотела.

Нет! – еще раз крикнула она и оттолкнула Корна.

Она видела, как потемнели его глаза, как заходили его желваки, но ни один мускул не дрогнул у него на лице.

Если меня тронешь – я умру – тихо сказала она.

Корн вымученно улыбнулся:

Умирать не надо. Ты сама будешь просить меня о том, чтобы я подошел к тебе.

Повернулся и ушел прочь.

* * *

Все важные события случаются внезапно.

Следующий месяц Корн не приходил к ней. Шейра бродила по саду одна, следом за ней ходила молчаливая охрана. Служанки разговаривали с ней, но исключительно о том, что она хочет на завтрак, обед или ужин. Не хочет ли она принять ванную или искупаться в пруду?

Шейра не понимала, что с ней – она чувствовала томление, тревогу и желание. Она спрашивала у служанок про короля, но те лишь опускали глаза и молчали. Девушка не знала, что в еду и питье ей понемногу подмешивали зелье, повышающее влечение.

Ночью девушка открывала окно. Ей было душно, одолевали мысли, и еще она не знала, что ей делать – она хотела мужчину, а тут никого не было. Молчаливая охрана не в счет. Она ложилась спать, гладила себя руками и понимала, что образ любимого жениха исчез. Она начала забывать его, словно это было во сне, в другой жизни. Так оно и было.

В одну из таких ночей в спальню к ней вошел Корн. Шейра кинулась к нему сама, ее желание превысило все былые чувства.

Наутро она проснулась довольная и расслабленная. Повернулась к окну. Был прекрасный солнечный день. Девушка встала, потянулась и подумала, что Корн был ласков с ней. Больше она его не боится. Но любит? Она прислушалась к себе и ответила – нет.

Так прошло какое-то время. Шейра больше не гнала от себя Корна. Она привыкла к нему и смирилась, что король имеет на нее право.

Но потом все изменилось.

В тот памятный для нее день, Корн решил покататься с ней на лошадях по общирной замковой территории. Шейра с восторгом согласилась. Она всегда мечтала научиться верховой езде. Они пошли в конюшню выбирать коней. Точнее, она должна была выбрать.